Внутри всё горело адским пламенем, но все чувства и эмоции сверху покрылись слоем прочного льда, который не давал выпустить боль наружу. Желая почувствовать хоть что-то, получить толчок, который выведет эмоции из анабиоза, я прямо в одежде залезла под ледяной душ. Это не было плановым действием, скорее безумством по наитию. Но самое жуткое в том, что я не почувствовала холода. Я вообще ничего не чувствовала.
Наконец тело всё же соизволило откликнуться на стресс и дискомфорт. Меня начала бить мелкая дрожь. Стало обжигающе холодно. Мокрая одежда начала сильно мешать, раздражать. Стараясь как можно быстрее избавиться от мокрых тряпок, облепивших тело и напитывающих его холодом, я принялась их нетерпеливо стаскивать, игнорируя жалобный треск ткани. Получалось плохо, мокрая ткань упорно липла к телу, вызывая всплеск раздражения, но, в конечном итоге, своего я добилась. Закутавшись в пушистый махровый халат, я отчаянно дрожала, а вслед за раздражением, наружу вырвались и остальные чувства. Как цунами, они заполнили душу и сознание, отравив отчаянием и горечью. И это было настолько невыносимо, боль была так велика, что я закричала. Просто заорала во весь голос, стремясь дать выход хотя бы части адовых ощущений. Мне было плевать, что могут подумать соседи. Было вообще на всё плевать.
Весь этот месяц, несмотря на счастье, которое испытывала в его присутствии, я была настороже. Мысленно, на всякий случай, готовилась к беде. Я была относительно готова, что он может сорваться. И придётся потом переживать его ломку, стараться заново вытащить его из ямы и придумывать что-то новое. Предполагала даже измену со случайной девицей, ведь Адриан мне честно рассказал, как он отрывался под кайфом. Но она, Оливия, его бывшая жена, — к ней я была не готова. Мысли о ней и так сидели занозой в сердце, несмотря на все заверения Адриана, что он к ней ничего не испытывает. Я знала, она не хотела развода, а потому жила в постоянном страхе, что бывшая Адриана появится вновь. Я ревновала к ней до зубного скрежета, до боли в сердце, и пусть причин вроде как не было, я сходила с ума при одном упоминании её имени. И вот это случилось. Он был с ней. Нет, не так, — он трахался с ней!
И почему так больно? Почему каждый вдох дается с трудом и кажется, что вместо кислорода я вдыхаю кислоту? Не зная, куда девать скопившиеся эмоции, я смела все пузырьки с полочки в ванной. Вылетев в коридор, схватила вазу, что стояла на маленьком столике и запустила ей в стену. Мне вообще хотелось разнести к чертовой матери эту квартиру.