По вечерам она до позднего времени сидела за книгами, читала, задумчиво смотрела в темное окно, видела в нем себя, узкоплечую, с ладной головкой, красивую. Сидела, смотрела на себя и думала, мечтала о чем–то большом, чего она еще не видела. Даже неясно представляла, о чем думала, о чем мечтала.
Задумавшись так, сидела она и в тот памятный вечер. Поглядывала на темное окно, видела в нем себя, и ею овладело вдруг странное волнение, тревога. Думала о том, что сегодня очень теплый вечер, на площадке собралось, наверно, много молодежи, танцуют, шутят; вокруг горят костры, освещают лужайку, от ребят и девчат падают длинные тени. Хотелось и не хотелось идти туда.
Неожиданно кто–то царапнул по стеклу — Юля вскрикнула от испуга, вскочила и хотела убежать к матери, которая лежала на кровати за печкой, но тут показалась в окне Анька, улыбаясь, поманила рукой к себе.
Юля отрицательно покачала головой.
Тогда Анька вошла в хату. Она была хорошо одета, в дорогих белых туфлях.
— О чем мечтала? — спросила она.
— Не знаю, — смущенно пожала плечами Юля, — хочется чего–то красивого. Сама не знаю, чего, но красивого…
— Пошли на танцы.
— Учить надо, скоро ведь экзамены.
— Сдадим эти экзамены, — махнула рукой Анька, — пошли!
— Да и не хочется, Анька, — отказывалась Юля.
— Пойдем, — уговаривала подруга, — ну, побежали к нам, я тебе свое синее платье на вечер дам.
— Не надо, — отказалась Юля, она так смутилась, что жар бросился в лицо.
Юля отказывалась, но ей тогда очень нравилось то красивое платье, которое надеть было невозможно: все знали, что оно Анькино. Если наденешь его, люди сразу увидят это и весь вечер будут шептаться, осуждать. Лучше уж идти в старом, выцветшем и коротеньком, но своем.
Анька была единственной дочкой в семье, у нее был отец (в то время здешний бригадир), мать, были дед и бабка. И все они любили ее, голубили, угождали во всем.
Ела и надевала она, что хотела. В десятом классе очень гордилась тем, что одевалась лучше подруг–учениц и даже лучше некоторых учительниц, что была красива.
В школе Анька едва–едва тянула на тройки, но мало огорчалась этим, уверенная, что аттестат получит и поступит в институт; все время стремилась дружить с Юлей, возможно, потому, что списывала у нее решение задач по математике, а может, и тайком завидовала ей — Юля была такой же красивой, но училась лучше. Словом, Анька старалась дружить только с Юлей.
— Пошли к нам, — просила она.
— Нет, — снова отказалась Юля. — Я свое надену.
Она надела желтое коротковатое уже платье, сшитое два года назад, старые туфли, не раз побывавшие в починке, и пошла с Анькой на танцевальную площадку.