– Слушай, а ты не знаешь, почему все правители улетели в столицу? – хитро взглянула она на меня.
– Нет! – резче, чем хотелось, ответила я. И на самом деле, не знала, что все правители сейчас в столице.
– Жаль, – протянула фаворитка, – Легран даже не сказал, насколько уезжает! А я уже соскучилась по нему!
– Ладно, не будем грустить, – тут же опять улыбнулась она. – Сейчас ещё Каридий придёт!
Рамилла повернулась ко мне и пояснила:
– Он всю ночь сочинял новое воздыхание для меня! Весело, правда? Он такой милашка!
Как раз в этот момент дверь открылась, и вошёл бледный юноша, полностью одетый в тёмно-бордовые одежды, с печальным выражением в глазах.
– Рамилла, свет лучезарный в этом дворце, могу ли я усладить твой слух моим скромным творением? – произнёс он тихим голосом.
Фаворитка сразу прыснула смехом. Но потом собралась и величественно ответила:
– Каридий, я буду готова выслушать тебя в саду после завтрака.
И тут же опять весело добавила мне:
– Присоединишься? Ты не думай, у него очень хорошо получается сочинять. Стоит послушать!
Юноша зарделся от невольно услышанной похвалы и занял место за столом.
Рамилла продолжила говорить на разные темы, иногда не имеющие связи друг с другом совершенно. Но всем всё равно было весело. Даже Каридий перестал бросать печальные взгляды на свой предмет обожания, и изредка улыбался, слушая шутки фаворитки. У меня создалось впечатление, что ей нужны были только слушатели, поэтому и окружение выбрала соответствующее, молчаливое. Мне даже стало казаться, именно по этой причине и я ей сразу понравилась, за свою неразговорчивость.
После завтрака мы все вышли в сад. Девушки слушали восхваление Рамиллы из уст Каридия, которое он декламировал глубоким голосом:
Нежной рукой убирая локон,
Смотришь, улыбкой всё время маня.
Я – ведь твой раб, ты же знаешь, но толку!
Пеплом рассыплюсь, никого не виня…
Дальше мне слушать стало скучно. Страдания в любви меня никогда не приводили в восхищение. И я оглядела окрестности. Поразительно, как может измениться климат, если защитить его от ветра. Сад был полон цветов и деревьев. Здесь преобладали всё те же оттенки сиреневого и оранжевого, как и в тех местах, где я успела побывать на Легарии. Стараясь не привлекать к себе внимание, я отошла ближе к краю сада, где за присыпанным песком снизу пологом, был виден более суровый ландшафт. Всё те же сине-сиреневые оттенки, но уже без нежной растительности на возвышенностях. Сильный ветер пригибал деревья. Казалось, дворец как оазис посреди пустыни. Куда ни кинь взгляд за пределы защитного полога, не было видно никакого жилья.