Асако тихо качала головой, как автомат, не понимая ни одного слова из всей этой бурной речи. В ее сознании была только одна мысль — мысль о неверности мужа. А он думал только об одной вещи — о позорных деньгах жены. Они были похожи на карточных игроков, которые сосредоточили бы внимание исключительно на картах у каждого на руках и забыли о том, что может быть у их партнеров и противников.
Так как Асако продолжала молчать, стал говорить мистер Ито. Его голос казался еще более писклявым, чем обычно.
— Капитан Баррингтон, — говорил он, — я очень извиняюсь перед вами. Но вы видите истинное положение вещей. Вы должны вспомнить, что вы английский джентльмен. Миссис Баррингтон не желает вернуться к вам. Ей рассказали, что вы дурно себя вели с мисс Смит в Камакуре и снова — в Чузендзи. Сама мисс Смит говорит так. Миссис Баррингтон думает, что рассказ должен быть правдив, иначе мисс Смит не говорила бы о себе самой таких дурных вещей. Мы считаем, что она совершенно права…
— Молчать! — загремел Джеффри. — Это касается только меня и моей жены, нас одних. Потрудитесь оставить нас. Моя жена выслушала одну сторону, историю некрасивую и лживую. Она должна услышать от меня, что произошло в действительности.
— Мне кажется, лучше, если это будет в какой-нибудь другой день, — вмешалась кузина Садако. — Вы видите, миссис Баррингтон не может говорить сегодня. Она слишком несчастна.
Это было совершенно верно. Асако стояла ошеломленная, видимо, ничего не видя и не слыша, не утверждая и не противореча. Как могущественно влияние одежды! Если бы Асако была одета в свою парижскую кофточку и юбку, ее муж перескочил бы через несколько циновок, разделявших их, и унес бы ее с собой волей или неволей. Но в кимоно совсем ли она принадлежала ему? Или она стала японкой опять, одной из Фудзинами? Казалось, ее преобразила волшебная сила, как говорила Титина, она была заколдована.
— Асако, а вы думаете так? — Голос этого крупного человека стал грубым от горя. — Вы тоже думаете, что я должен уйти без вас?
Асако ничем не показала, что она поняла.
— Ответьте мне, милая: надо мне уйти?
Ее голова склонилась в знак согласия, и губы прошептали:
— Да.
Этот шепот так больно отозвался в сердце ее мужа, что его кулак надавил на хрупкие шодзи, и это нервное движение вырвало их из стойки, так что они с шумом упали на пол. Ито бросился вперед, чтобы помочь Джеффри исправить беспорядок. Когда они обернулись опять, обе женщины уже исчезли.
— Капитан Баррингтон, — сказал Ито, — я думаю, вам лучше уйти. Вы сделаете дурное положение еще худшим.