Яснина обалдело повернула голову в сторону трясущихся веток, с трудом сдержав желание запустить в них какое-нибудь безобидное заклятие, чтобы шугануть совсем потерявшего всякий страх перед людьми боровика, одного из хранителей этого леса. Обычно, эти мелкие сущности отсиживались в чащах, предпочитая не сталкиваться с другими видами, особенно опасаясь попадаться под руку магам. А этот спокойно разгуливает по дороге, хотя еще даже не стемнело. Вот чем действительно стоило заняться Ордену. Вместо того чтобы караулить ее, лучше бы утихомирили распоясавшуюся нечисть…
Ближе к ночи ей пришлось обогнуть стороной приветливо сверкающую огоньками в окошках деревушку, в которой она останавливалась два предыдущих раза. Лошадь устала, она тоже, но времени на отдых не было. К тому же, ей не нужны были лишние свидетели. Ведь ее уже видели в этих местах. Крестьяне всегда хорошо подмечают детали, а запомнить бросающуюся в глаза лошадь могли многие. Поэтому колдунья развернула повернувшую в сторону жилья кобылку, обратно на тракт, чтобы продолжить путь. Приходилось утешать себя тем, что до границы она доберется к поздней ночи, когда на заставе не будет торговцев.
Идея оказалась не слишком удачной, потому что через пару часов у нее затекло все тело, превратившись в один сплошной болящий комок затекших от долгого сидения в седле мышц. Лошадь устала не меньше своей хозяйки, уныло переставляя длинные ноги, и видимо, про себя костеря колдунью, потому что постоянно что-то нелестно фыркала себе под нос. Когда впереди показались яркие огни заставы, Яснина вздохнула с огромным облегчением, которое спустя короткое мгновение сменилось изумлением. Чем ближе она подъезжала к границе, тем отчетливее становился огромный и мощный, щедро напитанный силой защитный щит, раскинувшийся над землей и уходящий далеко в лес. Когда она покидала Даншер, подобные заклинания уже охраняли территорию города, но их создавал довольно слабый маг, скорее, как предупреждение, чем серьезную защиту. А в этот, сияющий синеватой дымкой, было влито много силы, могущественной и опасной. Он не только надежно защищал границу от проникновений, но и не позволял магам пересекать ее. Яснина была слишком утомлена долгой дорогой, чтобы долго раздумывать над произошедшими здесь переменами, поэтому просто направила лошадь вдоль щита к нескольким темным фигурам, хорошо заметным на синеватом фоне.
— Тук — тук, — стараясь показаться вежливой, протянула колдунья, хотя в ее голосе отчетливо прозвучали издевательские нотки. Встрепенувшиеся при ее появлении стражники дружно уставились на нее округлившимися от удивления глазами. Немного в отдалении вспыхнуло сияние перехода, из которого торопливо шагнул высокий, широкоплечий маг, на ходу стягивающий длинные, прямые и светлые волосы в узел. Увидев ее, он на мгновение закрыл, а затем открыл заспанные серые, практически прозрачные, глаза, словно отказывался верить увиденному. Яснина смотрела на него не менее ошеломленно, удивленно приподняв брови, изучая давно знакомые черты. Она не могла не узнать это немного удлиненное, узкое лицо, на котором чаще всего сохранялось насмешливое и хищное выражение. Раскосые глаза странного цвета, высокая линия скул, аристократический длинный нос, тонкие губы с пересекающей их ниточкой старого, уже давно побелевшего шрама — все это было ей слишком хорошо знакомо. Лошадь, своевольно шагнувшая вперед, заставила ее вздрогнуть и оторвать от него долгий взгляд.