Глава тридцать первая
Образ
Образ, образование. Не бывает хорошего образования или плохого. Человек либо научился мыслить образами, либо нет.
Сергей ещё в школе задумался над тем, почему его бабушка, всю жизнь прожившая в деревне и никуда из неё не выезжавшая, не умеющая ни читать, ни писать, знает ответы на все его вопросы. А он Серёга, «образцово–показательный» ученик, ежедневно посещающий школу и выслушивающий нескольких учителей, так ничего и не знает. Хотя писать и читать его научили.
Озарение наступило лет через двадцать после окончания школы, а затем военного училища, а затем военной академии. Сергей приехал на школьный вечер встречи и увидел почти всех своих одноклассников. Он был удивлён тем, что те из них, кто плохо учился в школе, особенно девчонки, сохраняют свою красоту, радуются жизни, а те, кто учился добросовестно, часто из последних сил, грустны, унылы и жутко как состарились.
Сергей впервые отчётливо ощутил то, насколько неправильно школьные учителя расставляли акценты над тем, что такое хорошо и что такое плохо. Хорошей девочкой считалась непременно отличница, а мальчиком хорошист.
Мальчишки в Серёжкином классе учились хорошо, а те, кто получал тройки, были просто заняты другими делами, в основном техническими видами спорта. Их не угнетали никакие оценки, они мотались по соревнованиям, были веселы, если, конечно, не спали на уроках. Сергей принадлежал к их числу. Он вспомнил, как пропуская по две–три недели занятий, возвращался в школу и начинал зевать, а то и просто спать на уроках, когда к доске вызывали какую–нибудь его одноклассницу, и та со страдающим лицом пыталась что–то говорить.
Сергей всегда удивлялся полной, как ему казалось, бестолковости своих одноклассниц. Ему самому достаточно было на перемене пробежать домашнее задание и за счёт кругозора и «личного мастерства» рассказать что угодно и о чём угодно. Его часто «заносило не в ту степь», учителя его постоянно возвращали к заданному вопросу, но так и не могли понять, знает он ответ или нет. Но он не молчал, и это было фактом. Раз не молчит, значит кое–что знает. Раз знает, значит может быть оценен, а раз мальчишка, значит можно поставить авансом и «хорошо», ибо всё равно «оболтус».
А девчонки в основном молчали. Они краснели, бледнели, сжимали руки и ловили ртом воздух, как рыбы, выброшенные на берег. И вот, через двадцать лет, Сергей увидел, что собственно так всё и происходило. Школьная доска отрывала девчонок его класса от их мира. Они действительно становились рыбками, оказавшимися на суше, да ещё рядом с котелком для ухи.