— Привет, Калеб.
Мы с минуту смотрели друг на друга, а затем он отпустил меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо... великолепно. Я просто... просто так много...
Я накрыла его губы рукой.
— Ты не обязан ничего говорить. Я просто рада, что ты вернулся.
Прежде чем он успел что-то сказать, я приподнялась на носочки и поцеловала его. Сначала он удивился. Я почувствовала, как его руки легли на мои, пытаясь оттолкнуть, но я обняла его за шею. Метила территорию. Бог знает, что он делал с этой женщиной. Я должна заклеймить его, заставить целовать меня как прежде, как было до аварии. Он этого не сделал. Когда я попятилась, он старался не смотреть на меня.
— Калеб, что не так? Ты же все вспомнил, верно?
— Да.
— Мне кажется, что ты по-прежнему ведешь себя так, будто не знаешь, кто я.
Он отошел, встал у окна, спиной ко мне. Я обняла себя руками и закрыла глаза. Почему мне вдруг стало холодно?
— Ты что, порываешь со мной?
Его поза показалась мне напряженной, но он повернул голову в мою сторону.
— Мы все еще вместе? Насколько я помню, ты порвала со мной в то утро, когда случилась авария.
Я сглотнула. Это правда.
— Благодаря аварии я увидела все в другом свете, — произнесла я аккуратно. — Я чуть не потеряла тебя.
— Благодаря аварии и я увидел все в другом свете, Лия. Это все изменило — то, что я хотел... что думал, смогу иметь...
Я покачала головой, не понимая, о чем он говорит. Он имеет в виду ее?
Я стояла между ним и окном, поэтому ему пришлось посмотреть на меня.
— Калеб, до аварии ты хотел меня. Ты все еще хочешь меня?
Это были две самые долгие минуты в моей жизни. Я развернулась, чтобы уйти, но он схватил меня за руку.
Я почти плакала. Мне не хотелось, чтобы он видел.
— Лия, посмотри на меня.
Я посмотрела.
— Я был эгоистом.
— Мне плевать, — быстро произнесла я, — ты запутался.
— Я знал, что делаю.
Я смотрела на него.
— Что ты имеешь в виду?
Он выругался и запустил руку в волосы.
Раздался стук в дверь.
— Черт... черт! — он прижал пальцы к глазам, прежде чем пойти открыть дверь.
Пришли Люка и Стив. Я схватила сумочку и побежала в ванную, чтобы привести лицо в порядок прежде, чем они увидят меня. Если моя мать и научила меня чему-то в жизни, так только тому, что нельзя, чтобы заметили твои эмоции.
— Лия! — воскликнула Люка, когда я вышла из ванной. Она двинулась ко мне с кошачьей грацией. Я подавила желание попятиться. Разница между Люкой и моей матерью заключается в огромном количестве искренности и материнской любви. Эта женщина любит своего сына, а мне не понять этого. Любви без всяких условий. Я завидую ему в этом. Что-то постоянно заставляет ее обнимать меня, и я чувствую себя от этого не в своей тарелке. Мне кажется, что она оценивает меня всякий раз, когда обнимает, будто проверяет, достойна ли я ее сына. Я позволила ей обнять меня, глядя на Калеба поверх ее плеча. Он наблюдал за нами со странным выражением на лице.