Мужчина толкнул в бок своего соседа. Через мгновение все взгляды скрестились на Чарити. Ей, конечно, хотелось оказаться в сотне миль от этого загона для свиней, но она заставила себя смотреть им в лицо. Повисла напряженная тишина. Потом осуждающе закачались головы. Кто-то пробормотал: «Недостойное поведение». Мужчины переглянулись. До нее долетели слова: «Но она недавно приехала к нам. Может, еще не знает наших порядков».
Но прежде чем она сумела выделить говорившего и благодарно улыбнуться ему, раздался другой голос:
— Здесь не место ни тебе, мистрис, ни любой скромной женщине. — Чарити узнала мужчину: Джошуа Уэйнрайт, один из столпов общества. Тощий, рыжеволосый, со впалыми щеками и дергающимся подбородком. — Разве ты не знаешь, что сегодня женщин просили не подходить к загону для свиней?
Чарити покачала головой:
— Я ничего такого не слышала.
— Правда? Тогда тебе следует задерживаться в церкви после службы и слушать наставления пастора, — суровым голосом продолжил Джошуа, — вместо того чтобы бегать в дом этой беспутной полукровки, которая служит в поселении акушеркой.
При упоминании ее подруги Чарити залилась краской. Самасета — впрочем, имя ее переиначили в Сару, на английский манер — была единственным человеком, с кем она чувствовала себя как дома. Сара не судила других и никому не грозила адским огнем, чем грешили набожные жены и дочери многих основателей поселения. Умела внимательно слушать и всегда честно отвечала на вопросы Чарити.
— Отругайте меня, если считаете это необходимым, мастер Уэйнрайт, если решите, что вы действуете во благо моей души, — холодно ответила Чарити. — Но я прошу вас не упоминать тех, кого здесь нет, кто не может замолвить за себя слово!
Все остолбенели. Джошуа побледнел. А Чарити вскинула подбородок, ожидая взрыва ярости, который не мог не последовать за такой тирадой. Но тут хряк громким хрюканьем известил всех о том, что начатое им дело успешно завершено. Свинья, которую он покрывал, пискнула и рванулась вперед. Хряк, соскользнув с ее спины, стоял, довольно похрюкивая. Его поблескивающий влагой детородный орган по-прежнему стоял колом. Шокирующе красный. Чарити изо всех сил старалась не смотреть на него.
— Он уже готов взяться за следующую, — восхищенно воскликнул кто-то из мужчин. — Вы только посмотрите, его штучка как стояла, так и стоит.
— Да, и свиньи этому очень рады! Смотрите, как они пытаются привлечь его внимание.
— Тебе лучше уйти, — ледяным голосом отчеканил Джошуа. — Незачем тебе слушать эти разговоры. Помолись и попроси Господа, чтобы он дал тебе побольше скромности, мистрис. Да, тебе еще многому надо научиться, чтобы заслужить уважение старших. Я поговорю о тебе с пастором.