– Куда уходить?
– Дале уходить, от Енисея на заход.
– Господи упаси! – заголосили бабы. Враз лица их осунулись и потемнели от предчувствия надвигающейся беды.
– Можно мне сказать? – поднял руку Степан Борона. – Я что думаю, начало лета, огороды токо посажены, трава не кошена, как сейчас уходить? Ежели уходить, то надоть подготовиться. Разведать место, мужиков снарядить, пущай лес валят для изб, землицу присмотрят, может, где есть. Ну-ко, охотнички, всю округу поизлазали, есть где справное место для деревни? Чтоб и речка рыбна была, и покосы чтоб? А?
– Дельно рассуждат Борона, дельно… – загудели мужики, закивали головой.
– Можно я? – поднял руку Колька.
Ему, конечно, еще рановато было на собраниях говорить, но не удержался. Коль позвали, значит, и сказать можно. Тем более что он и сам видел ероплан.
– Говори, парень, – кивнул староста.
– Я, это, ероплан тоже видел. Красивый, звезды красные на крыльях и… в общем, может, сменилась там жизнь. Может, поганую веру сменили люди, коль Бог им такое позволяет, по небу летать. Может, нам и бояться нечего, столько лет прошло…
– Понятны мысли твои, Кольша, не обижайся, но хватит, садись ужо. Я тоже рад бы такому, но не так все, как хотелось бы. Пять лет назад приняли мы в общину человека. Все его знаете, хороший кузнец и человек хороший. Теперь нашей он веры и семья у него добрая. Феофан, встань, ране я тебя просил никому ничего о себе не рассказывать. Теперь прошу, расскажи людям про то, как ты к нам попал.
Феофан прошел к старосте и встал перед людьми. Поклонившись всем, стал говорить:
– За пять лет, что с вами живу, благодарен я вам, люди добрые.
– И мы тебе благодарны, – послышалось из толпы в ответ. – Говори.
– Сказать – скажу. То, что я беглый из лагеря, вы знаете. А вот за что меня власть туда отправила, я вам не сказывал. И вообще, что за власть теперь в России, вы не знаете. А я знаю. Коль Иван Фадеевич просит, я вам расскажу. Сейчас 1942 год, а в 1917 году, в октябре, в России был совершен военный переворот. Царский режим был свергнут, царя и семью его казнили, а к власти пришел Ленин. Была большая война, Гражданская, брат на брата поднялся. Кто за Ленина, кто за старое царское правление бился… В общем, крови пролилось немерено, и Ленин победил. Победил, потому что пообещал мужику землю дать. Вся же Россия – сплошь крестьяне. Вот и пошли за ним, все на пути своем сметая. Однако власть он взял, а землю крестьянам так и не дал. Бунты были, залил кровью крестьянские волости, задавил и в колхозы загнал людей. Отнял все личное хозяйство. Скот в общее стадо, землю в общее поле. Кто не хотел добровольно, того выселяли в Сибирь. Кто сопротивлялся – расстреливали. Опять кровь да разоренье было великое, а потом голод. Но это все не главное. Главное, люди добрые, этот Ленин объявил, что Бога нет. Вообще нет. И стал все церкви крушить и разорять. Священников непокорных убивать, а кто винился, в тюрьмы и каторги отправлять. Всех, кто в Бога верует, преследовать стал. Под страхом смерти люди с себя кресты снимали, а нехристи измывались над ними. Тот же Ленин разрешил всем бабам от ребятишек, не родившихся еще, избавляться и свободу иметь, с кем в постель ложиться.