Готор последним выбрался из пролома на показавшийся ему необычайно чистым после дымного подвала воздух, и все участники диверсии еще долго отсиживались за щитом, пытаясь прокашляться и стараясь не тереть слезящиеся и чешущиеся глаза грязными, пропитанными пороховой сажей руками.
— Ну, кажется, лестница занялась. А шашка дает достаточно дыма, так что кредонцы вряд ли попытаются спуститься и выкинуть все это на улицу. Уходим.
У Ренки тоже было довольно жарко. Кредонцы оказались чуточку хитрее, чем он рассчитывал, и не полезли напролом, как он предполагал, а предприняли сначала отвлекающий маневр. Внезапно на соседней улице начался какой-то переполох. Густая стрельба, крики, ответный залп, опять рассыпчатая дробь егерских мушкетов… Пришлось отрядить одно капральство на подмогу. Увы, но солдаты, едва отбежав от дома, попали под залп егерей, и из более чем дюжины человек обратно смогли приползти лишь двое. Один — только для того, чтобы практически сразу же умереть, скрючившись у стенки.
И почти в то же мгновение началась атака. Минимум полсотни высоких крепких рубак ринулись через улицу, а из окон дома, который они только что покинули, их товарищи начали плотный обстрел штурмуемого здания.
Ренки скомандовал, и грохот нескольких десятков мушкетов, кажется, даже заставил завибрировать стены, гулко разносясь по освобожденным от мебели помещениям. Все вокруг мгновенно затянуло дымом, но мушкетеры были опытными вояками и даже в этом дыму успели зарядить мушкеты, чтобы, выставив их из окон, почти вслепую дать еще один залп.
Змеиным жалом метнувшийся из окна штык едва не оборвал весьма перспективную карьеру лейтенанта оу Дарээка, попытавшегося оценить обстановку на улице. Лишь благодаря выработанным на тысячах тренировок рефлексам тот сумел в последнее мгновение уйти в сторону и резко нанести ответный удар шпагой. В дыму было трудно разобрать, но, кажется, попал.
— Сержант, первое капральство — на второй этаж. Стрелять оттуда. Бросайте сверху весь хлам, что еще не успели выбросить, — рявкнул Ренки во всю глотку, кляня себя за то, что не догадался отдать все эти приказы заранее. Ведь ясно же было, что дым затянет помещение и от множества бестолково машущих штыками солдат будет мало пользы, зато все они станут отличными мишенями. — Остальных — к дверям и окнам, по два человека на каждое. Напротив окон не стоять — будут стрелять, бить из-за стены тех, кто попытается пролезть. Сержант Дроут, наверх. Ты командуешь там!
В окно, возле которого стоял Ренки, сначала просунули ствол мушкета, выпалив внутрь дома, и, обрадованные раздавшимся криком боли, попытались пролезть следом за пулей. Почти не глядя, Ренки ткнул шпагой, и тяжелая фигура повисла на подоконнике. Достав свой пистолет, он разрядил оба ствола в мелькающие за окном тени и быстро отпрянул назад. Очень вовремя — раздался залп, и в помещение влетело не меньше десятка пуль.