Мэгги прикусила губу, спрашивая себя, всегда ли шпионская деятельность сопряжена с такой досадой.
Скрипнув калиткой, Мэгги вошла в палисадник — некогда любимое детище миссис Свенсон, — который отныне принадлежал агенту ФБР Гарри Джонсу. Ранняя осень здесь уже была особенно заметна. Пожелтевшие листья падали на клумбы с множеством разнообразных, уже изрядно запущенных цветов.
Надеюсь, Гарри не такой плохой агент, как садовник, улыбнулась Мэгги. Миссис Свенсон разрыдалась бы, увидев, что стало с ее любимыми розами.
Ступая по дорожке, по которой ей не раз приходилось ходить, когда она навещала старушку, Мэгги испытывала приятное предвкушение. Отнюдь не миссис Свенсон улыбнется ей сегодня, открыв тяжелую дубовую дверь. Это будет Гарри Джонс.
Мэгги хотела представить ему отчет о впечатлениях, накопившихся за первый день работы в компании «Океаник». Она могла рассказать о сотрудниках, с которыми успела познакомиться, о полном отсутствии улик как в компьютере, так и на столе сбежавшего бухгалтера Эдмонтона, а также о своих подозрениях относительно импорта палочек для еды из Колумбии. Насколько Мэгги было известно, эта страна экспортирует главным образом один товар, не считая кофе и бананов, и это отнюдь не палочки.
Конечно, ей хотелось бы подкрепить свои догадки вещественными доказательствами, но она была уверена, что даже агент Джонс не ожидает, чтобы ей удалось вскрыть какой-нибудь контейнер в первый же день.
Однако, оказавшись в знакомом палисаднике, Мэгги вдруг замялась. Ее шаг замедлился, потом она остановилась, чтобы сорвать несколько увядших цветков, попутно спрашивая себя, не лучше ли повернуть обратно.
С одной стороны, она вроде бы обязана отчитаться о первом рабочем дне. С другой — Гарри вооружен и до сих пор пугает ее.
Размышляя, Мэгги машинально обрывала лепестки с сорванных цветов, пока у ее ног не образовалась вполне пригодная для производства небольшого количества компоста кучка.
Но Мэгги так и не удалось принять самостоятельное решение относительно того, стучать в дубовую дверь или нет.
Пока она прикидывала в уме все «за» и «против», чья-то сильная рука обхватила ее за плечи и увлекла к крыльцу. Это обстоятельство и решило дело. Мэгги поняла, что не хочет здесь оставаться. Напротив, она больше склонялась к тому, чтобы вернуться домой. Но стоило Мэгги дернуться в направлении калитки, как Гарри силком втащил ее в дом.
Она оказалась в прихожей, не успев и глазом моргнуть. А Джонс мрачно выглядывал наружу.
— Что ты себе позволяешь?! — гремел его разгневанный голос.