– Карен.
– Карен. – Элисон выплюнула имя, словно омерзительную еду.
Ее лицо было пустым, невыразительным, глаза казались безжизненными. Ну по крайней мере, жена не выплеснула на него содержимое стакана. И не стала кричать. Стоит воспользоваться этим сиюминутным спокойствием и попытаться смягчить удар.
– Элисон, понимаешь, Челси ни в чем не виновата, и я ей нужен. Ей нужен нормальный дом. Нужно, чтобы о ней заботились. Нужна… стабильность.
– Ее мать всего этого не дает?
– Да. Именно. Думаю, не дает. По-моему, у нее депрессия.
– Такая же, как тогда у меня? – Элисон прикусила губу. – Помнишь? Единственное, на что я была способна – это подняться с постели и кое-как прожить день. А единственное, чего мне хотелось – провалиться в черную дыру. Знаешь, сколько раз я мечтала наглотаться таблеток? Или врезаться на машине в стену?
– Элисон…
– Знаешь, почему я этого не сделала? Меня держал на плаву ты. Ты – такой добрый, заботливый, любящий, терпеливый. Ты меня вытащил. Но оказывается, в то же самое время…
Подошел официант с напитками, и она умолкла.
– Вы определились с блюдами?
– Еще нет! – рявкнул Колин. Обычно он на официантов не рявкал.
Тот ретировался.
Элисон потянулась за новой порцией джина с тоником. Она, похоже, уже взяла себя в руки.
– Послушай, – примирительно заметил Колин. – Мы, конечно, можем разворошить прошлое. Можем хоть до утра обвинять друг друга во всех смертных грехах. Мне тоже было несладко. И я совершил ошибку. Огромную ошибку. Но я больше никогда тебе не изменял.
– Откуда мне это знать? – горько произнесла Элисон.
– Просто поверь.
Она посмотрела ему в глаза. Сколько вопросов, должно быть, роится сейчас у нее в голове! Вопросов, на которые Колин не знает, как отвечать, чтобы не сделать еще хуже.
– Элисон, я должен решить, что делать. Наверху ждет Челси…
– Что?! – Элисон с громким стуком опустила стакан на стол. – Боже мой, Колин… Сколько еще унижений ты для меня припас? – Она говорила негромко, но голос сочился ядом. – Притащил меня сюда, при всем честном народе вывалил свое грязное белье посреди ресторана… – Колин вздрогнул. – А теперь заявляешь, что наверху ребенок? Хочешь меня добить?
– Нет, конечно! – в отчаянии воскликнул он. – У меня нет выбора. Я обязан был все тебе рассказать. Не мог дальше хранить тайну. Мне нужно решить, что делать с Челси, потому что ее мама ясно дала понять – пришла моя очередь. – Рубашка под мышками пропиталась потом.
– Надеюсь, ты не ждешь, чтобы я приютила в нашем гнезде кукушонка? – желчно поинтересовалась Элисон.
– Она не кукушонок, а моя дочь! Я понимаю, ты злишься. Конечно, злишься. Имеешь полное право.