– Я же для нее стараюсь, – угрюмо заметила Карен.
– Для нее?
Ну конечно! Старается, но не для Челси, а для себя.
– Твои дети там учились. А Челси что, хуже?
Удар ниже пояса.
– Как мне незаметно списать такую сумму, Карен?! Четыре тысячи за семестр. Двенадцать тысяч в год. Столько же, сколько я плачу тебе сейчас.
– То есть… незаконнорожденная дочь того не стоит? Так, что ли?
– Я не это имел в виду.
– Вы такую сумму тратите на один отпуск на Мальдивах!
Зря он рассказал ей об отпуске.
– Дело не в деньгах, хотя выкроить их будет непросто. Видишь ли, по-моему, частная школа – совсем не то, что сейчас нужно Челси. По-моему, девочке нужны стабильность и внимание. А не чужая враждебная среда, которая совсем выбьет ее из колеи. – Колин с неожиданной резкостью разломал напополам булочку.
Карен, словно соглашаясь, торжественно кивнула.
– Серьезно? – Она взяла стакан, задумчиво его поболтала и откинулась на стуле. – Значит, ты считаешь, будто я не в состоянии решить, что для нашей дочери лучше. Хотя воспитываю ее именно я.
– Я этого не говорил. Просто… высказываю свою точку зрения.
– Ага. Пора кое-что прояснить. А потом уже решать судьбу нашей дочери. – Карен подалась вперед. – Я находилась с тобой рядом, Колин, когда тебе было плохо. Когда твой брак катился к черту и ты чувствовал себя одиноким. Я тебя выслушивала, поддерживала, ни о чем не просила. И вдруг: «Прости, Карен, я больше так не могу, я нужен Элисон». Мне пришлось смириться с тем, что ты исчез из моей жизни. Я не сдохла, не устроила скандал, не превратилась в чокнутую дамочку. Я понимала, что к чему. А потом узнала, что жду Челси…
Она сильно сжала стакан, и Колин испугался, что тот сейчас лопнет.
– Ну-ну, что ты… – Он успокаивающе притронулся к ее ладони.
Карен отдернула руку и сверкнула глазами. В них мелькнула боль. Не ядовитая ненависть, которую ожидал увидеть Колин, а боль.
– Я могла бы поступить, как многие. Избавиться от нее. Но, по-моему, так нельзя. Ты, конечно, считаешь, что для меня Челси – способ тебя доить. Думаешь, узнав, что беременна, я решила: «Ура! Карт-бланш…»
– Ничего подобного.
– Врешь.
Она уставилась на него, и Колин отвел взгляд. Конечно, он так думал. И тогда, и сейчас.
Карен наклонилась вперед над тарелкой. Взгляд Колина уткнулся в ложбинку между ее грудей, тех самых грудей, которые много лет назад загипнотизировали его, парализовали, завлекли в ловушку.
– Я ведь тебя любила. Мечтала, что твой брак развалится. Что ты придешь ко мне и предложишь жить вместе. Но я молчала. Давить на женатого мужчину нельзя, это закон.