Он забыл обо всём.
Чашка кофе позволила Райану прогнать сон, и он теперь позировал с улыбкой и куда большим интересом, чем раньше. Наброски множились, листы бумаги уже загромождали весь стол, а Донован не мог остановиться.
Он обратился к Райану.
— Вспомните то выражение у вас на лице, когда вошла ваша сестра с подносом. Помните?
Райан чуть улыбнулся, на миг опустил глаза. Когда он снова поднял их, взгляд увлажнился нежностью.
Донован мгновенно схватил абрис лица, живую улыбку губ и блеск зелёных глаз. Он изумлялся: в любой позе, с любым наклоном головы и при любом освещением это лицо сохраняло гармоничные очертания и чарующую красоту.
— А вы можете изобразить любовь?
Этот вопрос неожиданно прогнал улыбку с глаз Райана.
— Не знаю, — он откинулся на спинку стула, несколько минут молчал, потом внезапно заговорил, — когда мне было пятнадцать, отец взял меня на скачки в Дерби. Наша лошадь пришла тогда первой, отец на радостях выпил. Около паба танцевал какой-то клоун, он пел песню о вечной любви, играли мандолина, гитара и гармоника… Я слушал, а когда мы поехали домой — мурлыкал её… А отец засмеялся и вдруг сказал, что хотел бы заговорить меня от трех бед: от разорения семьи, от бунта черни и от… великой любви, да минуют меня во все дни жизни моей эти три несчастья. — Райан вздохнул, — мне показалось, что за всеми этими словами что-то кроется, но так и не решился спросить об этом отца.
— Так вы… никогда не любили? — ошеломлённо спросил Донован.
Бреннан усмехнулся.
— Ну, почему? Когда-то в юности влюблялся, но ничего великого в этом и вправду не было.
— Но мне показалось… — Донован смутился, — что вы любите сестру…
— Я предан ей и привязан к ней, — согласился Райан, лицо его подлинно осветилось изнутри.
— Но вам пора жениться…
— Пора, — снова согласился Бреннан, — надо приглядеть невесту.
— А…мисс Хэдфилд? — осторожно спросил Донован, наконец вспомнив, что хотел расспросить Райана. — Она мне показалась…
— Красивой? — насмешливо перебил Райан. Глаза его замерцали, точно огранённые изумруды.
— Ну… — Донован чуть растерялся, — это несколько драматичная и театральная красота, однако, в яркости ей не откажешь.
— Да, это верно, — усмехнулся Бреннан и поправил, — только не драматичная, а мелодраматичная.
— И вас она не пленяет?
Бреннан откинулся на стуле.
— Боюсь, что мисс Хэдфилд алчет именно той великой любви, от которой меня заговорили. А так как ей свойственно всё драматизировать, как вы точно подметили, — тонко улыбнулся Райан, — то подобный союз привёл бы только… — он опустил длинные ресницы, и на скулы его легла серая тень.