Протянула молча, но вопросительно — ждала объяснений.
Он залпом выпил. Не морщась. Будто воду.
Не сразу, собравшись с мыслями, а главное — с духом, отчеканил:
— Понимаешь, Ириша, мы с твоей Ольгой не просто земляки. Она… В общем, это сестра моя. Родная. Брат, который должен был за ней приехать вместе с мамой и с Лёлей, — это я.
* * *
Закончив доклад, Анденко не удержался и, как бы между прочим, добавил:
— И заметьте, Иван Никифорович, на все про все ушло меньше суток. Я, конечно, не хочу показаться нескромным…
— Да знаю я, Григорий, знаю, что вы с Захаровым большие молодцы.
— А вот как бы еще это ваше знание, товарищ майор, донести до товарища комиссара 3-го ранга? В свете вынесенного на днях взыскания?
— Угу. Вот прямо сейчас и метнусь. Ты, Анденко, губенку-то обратно заверни. Что за народ? Им доброе слово скажешь, так они тут же норовят на шею сесть. Короче, браты-акробаты, давайте по делу и по существу.
— Есть по существу.
— Прямо сейчас отправляйтесь составлять подробный рапорт о своих изысканиях по Барону. Только пусть пишет Захаров, у него почерк разборчивей. Как закончите — сразу тащите в машбюро. Пусть сделают две — нет, сразу три копии. Задача ясна?
— Так точно.
— Вот и ладушки. А я постараюсь сегодня же согласовать бумагу с начальством.
— На предмет? — насторожился Анденко.
— Отошлем в Москву. Утрем столичным носы, чтоб не больно-то возносились.
— А-а-а?..
— А дальше пускай сами волохаются. С этим Бароном-Алексеевым.
— Это что ж получается? Мы с Мыколой пахали, а урожай москвичам собирать?
— А ты как думал, Гриша? Наше дело — молотьба да хлебосдача, — язвительно вставил свои пять копеек Захаров.
Иван Никифорович нахмурился:
— Ишь ты, тоже мне, пахари сыскались! Поглядел бы я на вас, голубчиков, после денька реальной, на току, молотьбы… Ты, Захаров, про «двое дерутся — третий не мешай» слыхал?
— Ну слышал.
— Только без ну! А уж если там еще и Комитет, как вы говорите, пристегнулся, то лучше нам в эту бучу не соваться.
— Да в том-то и дело, что комитетчики к ограблению в Охотном Ряду интереса не имеют, — эмоционально запротестовал Анденко.
— Это только твои догадки или есть конкретные факты?
— Пока догадки. Но, согласитесь, товарищ майор, в противном случае мы бы получили из Москвы не приблизительный словесный портрет, а полноценное описание Барона — со всеми установочными данными и с фотографией.
— Зачем же они тогда запросили архивные материалы на Алексеева?
— А шут их знает. Может, по какой-другой истории взялись крутить.
— А что, если Барон — комитетский агент? — озвучил неожиданно постучавшуюся в голову версию Захаров. — Потому материалы и изъяли. Чтобы следов на него не сыскалось.