Проснулся я от какого–то шума — все уже одевались.
— Саша, не волынь! Вставай быстро! — поторапливал Илья Павлович — Ведь чудо–то свершилось! Четырнадцать метров в секунду дует, и под двадцать градусов к полосе. Нам хватит! Если сейчас упустим, то сидеть нам долго–долго, ждать осенних морозов…
Меня как ветром сдуло с постели. Быстро перекусив, собрался идти к самолету, но меня остановил Мазурук.
— Подожди, не торопись, ещё пару слов! Сейчас переносите все, что можно, в хвостовую часть самолета. А после запуска двигателей начнешь отправлять в хвост по одному человеку, пока хвост не станет опускаться. Вот это и есть момент крайней задней центровки. Понял?
— Будет сделано.
— Молодец! А на взлёте, после отрыва, позовешь всех на свои места.
Понял, Илья Павлович. Все будет в лучшем виде.
— Ну, теперь за дело. Пока все за нас сегодня. А то ведь середина мая подходит, холодов не жди.
Штурман, радист и второй бортмеханик были отправлены в хвост, где за неимением сидячих мест им пришлось крепко держаться за конструкции фюзеляжа.
Мазурук зарулил на самый конец полосы — небольшой относительно твердый кусочек Мое сердце бьётся учащенно — удастся ли оторваться с такого «огрызка»? Но у Мазурука уверенный, спокойный взгляд, ровным голосом отдает он команды бортмеханику Его спокойствие передается и мне, но все–таки…
Двигатели уже на взлётном режиме, Мазурук отпускает тормоза — самолет тронулся. За счет сильного встречного ветра на приборе скорость уже восемьдесят километров в час. Мазурук энергично берет штурвал на себя — нос самолета послушно поднимается…
— Форсаж! — командует Мазурук. Моторы ревут на 'полной мощности, скорость около ста двадцати километров в час.
— Закрылки — пятнадцать градусов!
Уже кончился кусок твердого участка, самолет бежит по раскисшему снегу, точнее, не «бежит», а только касается колесами. Торможения нет, самолет на отрыве, мы в воздухе. Ура!
Мазурук кивает мне, я машу рукой товарищам, стоящим в хвосте фюзеляжа Теперь все на местах, все весело переглядываются Сомнения и волнения позади, вырвались!
Я с уважением поглядываю на Мазурука, он спокойно рассматривает полетную карту Нам нужно выйти на дрейфующую станцию СП–5. Она ещё только создается, и связи по какой–то причине пока нет. Недавние их координаты известны, «зайчик» в солнечном компасе вселяет уверенность, что мы идем по заданному штурманом курсу. Аккуратов часто подходит кастролюку и секстаном берет высоту солнца. Определяется «До цели около сорока минут», — объявляет он Связи со станцией пока нет.
Радист Алексей Иванович Челышев беспрерывно стучит на ключе, зовет. Береговые станции отвечают, но СП–5 молчит. Илья Павлович то и дело поглядывает в сторону радиста, но тот, понимая его немой вопрос, отрицательно качает головой.