- Анна Георгиевна, надо нести выкуп. Ничего другого не остается. Вы сможете встать?
- Женщина прикрыла глаза, едва-едва пошевелила головой из стороны в сторону. Из-под век выступили слезы.
- Не могу... - зашептала с трудом. - Сделайте что-нибудь... Отдайте все...
* * *
Полковник чертыхнулся, посопел в трубку.
- ты вот что, Рогожкин, артистку эту, соседку, нельзя задействовать, как подставную?
- Нельзя, - вздохнул Рогожкин. - И по габаритам, и возраст, и нервы...
- Так...
Полковник Гераскин руководил всей операцией, ему и думать, где взять женщину сорок шестого размера, чуть смуглую, черноволосую. И не позже, чем через пять минут. Будь в запасе хотя бы полчаса... Впрочем, буквально в двух шагах, всего лишь ниже этажом, на пульте вневедомственной охраны сидела дюжина девушек. И среди них наверняка нашлась бы подходящая.
Разговор с майором Кузьменковым, начальником над пультовскими красавицами, краткий, но чрезвычайно бурный, кончился так:
- Сейчас магазины закрываться начнут, сигнализация включается, а на пульте пусто. Я, что ли, сяду на телефон за оператора?
- Ну и сел бы на полчасика, а, Кузьменков? Ну, не можешь сам, я генерала попрошу, может, он девочку подменит?
Кузьменков крякнул в трубку, потом пробурчал:
- Ладно, забирай. Сорок шестой размер, говоришь? Учти, будешь должен... радиатор для "уазика".
- Да хоть целую "волгу"! - обрадовался Гераскин. - Ты ж во как выручил, Кузьменков!
Ритуал был соблюден.
* * *
Верочка Котова поняла свою задачу так: куда-то пойти, что-то отдать. И все дела. Нетрудно и приятно: романтическая вуаль таинственности, только одна Верочка может спасти операцию угрозыска, спасти детей. Легкий холодок опасности, ну а потом... Тут фантазии немножко не хватало. Может, фотографии в газетах, интервью на всех телеканал, может, орден Мужества... А когда в квартире Поляницкой она надела швейцарские сапоги, норковую шубу и шапку из самого разнастоящего соболя, то ощутила себя одновременно королевой и кинозвездой, исполняющей роль великосветской супершпионки. В общем-то, Верочка была самой обычной девушкой, и чувства возникли у неё самые обычные, такие у любой возникнут, надень на неё соболей и дай в руки сумку с бриллиантами. Лицо подсмуглили тон-кремом (французским!), а под мышку приладили рацию, выведя через левый рукав микрофон и спрятав его в замшевую варежку.
Ямщиков с раздражением наблюдал, как быстро Верочка осваивается в роли кинозвезды-вамп: раскачивающейся походкой манекенщицы сходит по лестнице, как небрежно усаживается в такси, царственным кивком благодарит Рогожкина, распахнувшего дверцу. Разве так должна вести себя женщина, которая отрывает от сердца все свои сокровища, чтобы спасти от смерти родных детей?