За этими бумагами последовали личные дела студентов — с подробными записями, охватывающими их пребывание в университете с того момента, как они стали абитуриентами, — учебные планы Дойла, проверенные им сочинения студентов. Все, что происходило в течение учебного года, обычно начинающегося с октября, скрупулезно фиксировалось в толстых личных делах, заведенных на каждого студента.
— Я понимаю, что в той учебной дисциплине, которую будете преподавать вы, имеется большая доля субъективизма, — сказал ректор. — Особенно это чувствуется при проведении вступительных тестов для абитуриентов. Будущих студентов-литераторов отбирают совсем не так, как отбирают, например, студентов, желающих изучать точные науки. Имейте в виду, что в этом учебном году вам придется преподавать по той учебной программе, которую в свое время составил Майкрофт Дойл. Допустим, второй семестр посвящен новеллам, значит, Дойл руководствовался списком литературы и детальной программой занятий, утвержденной в начале учебного года. Он подобрал себе студентов весьма специфического типа, — усмехнувшись, произнес Эмерсон. — Вам нужно будет подождать до начала следующего года, чтобы иметь возможность выбрать среди абитуриентов тех, кто соответствует именно вашим требованиям. Я советую вам пока не очень отклоняться от методики вашего предшественника. Попытайтесь вникнуть в логику мышления Дойла и понять, что он хотел обучать каждого студента в соответствии с его индивидуальными особенностями. Ошибка всех начинающих преподавателей заключается в том, что они стремятся сразу же навязать свой собственный стиль — зачастую в довольно безапелляционной манере. Поэтому лучше не торопиться.
— Но я ничего не знаю о Майкрофте Дойле. Я всего лишь видел его могилу и здание, в котором он проводил свои занятия!..
Эмерсон улыбнулся и, протянув руку, взял с книжной полки университетский ежегодник за прошлый год. Перевернув несколько страниц, содержащих информацию о преподавателях, он нашел фотографию Дойла.
— Вот как он выглядел.
Франклин посмотрел на снимок и увидел круглое и довольно мясистое лицо, взлохмаченные седые волосы, переходившие в бороду такого же цвета, множество морщин, глаза, которые почти не были видны из-за складок кожи, в которых они прятались, и густые брови. В общем, Дойл имел достаточно непривлекательный вид.
— Кстати, данная фотография не совсем точно отображает его внешность, потому что она — черно-белая, — заметил Эмерсон. — У этого человека глаза были разного цвета. Когда Дойл о чем-нибудь размышлял, он непременно закрывал свой более темный глаз и пристально смотрел на собеседника вторым глазом. Этот незатейливый актерский трюк вполне безобиден, однако те, кто с ним еще не свыкся, невольно смущались. Дойл частенько этим пользовался, что поспособствовало созданию своеобразной репутации преподавателя и почитанию его нашими студентами.