— Значит, до завтра? — спросил Ренье.
— До завтра, — вздохнул Андреас.
Пикардиец задумчиво подпер щеку ладонью.
— Вид у тебя больно кислый. Или пиво тут горчит?
— Мерзкое пойло. — Школяр оттолкнул кружку. Друг перехватил ее и в один присест осушил до самого дна.
— Брат, ты не прав, — заметил он, слизывая пену с губ. — Напиток хорош. Стало быть, горчит не пиво, а ты сам. Ну да я тебя развеселю… Слушай: город опустел, в нем остались лишь старики да бродячие коты; служанки пробудут в церкви всю ночь; твой дядя еще слеп, а тетка напугана. Самое время наведаться к ним и разузнать, чем они занимаются в тайне от всех…
Он не закончил — в глазах приятеля отразилась жгучая тоска, и его взгляд напомнил пикардийцу молоденькую служанку из Черного дома. По знаку Ренье трактирщик поставил перед ними полные кружки, но Андреас этого даже не заметил.
— Брат мой, — печально произнес он, — ты как будто одержим бесом. Знаю, ты всегда был таким, твоя кровь бурлит, не дает тебе покоя. Но будь я проклят — что ты хочешь найти у моего дяди? Золото? Ты его не найдешь. Рецепты, тайные записи? Все, что попадет тебе в руки, не будет стоить потраченных чернил. Поверь моему слову, дядя Хендрик не из тех, что возносятся над другими умом или иными качествами; во всяком деле он, что называется, «een kleine bak»[16].
— Высокого же ты о нем мнения, — сказал Ренье.
— Так его называл мой дед — и столько раз, что поневоле запомнишь.
— Из этого следует, что обойти его будет не трудно. Эх, брат Андреас! Сегодня перед нами откроются все двери!
— Лучше выпей-ка еще десяток кружек пива и найди себе подружку, — посоветовал школяр.
— Всему свое время, — ответил пикардиец, сверкая глазами.
Андреас посмотрел на него с сожалением.
— Твой дядя скрытен и упорен, он мог достигнуть многого, — сказал ему Ренье. — Я хочу знать, и я узнаю.
— Что ж, будь по-твоему. Scientia sciolorum est mixta ignorantia[17], — произнес школяр. — Но чтобы тебя не постигло разочарование, помни: тайные науки не подвластны профанам. Обзавестись манускриптами, собрать горшки, реторты, колбы, разные сосуды, тигли, перегонные кубы, весы, а еще ртуть, олово, мышьяк, свинец, серу, сурьму, разные соли, едкие воды, кислоты, золу, песок, опилки и все необходимое для дела — разве этого будет достаточно? Терпение и упорство — только ли в них суть? Разжигай атанор, растирай смеси, сублимируй, растворяй и сгущай — ничего не получишь, кроме caput mortuum[18]. Алхимик, не видящий пути, всю жизнь блуждает, как слепой. Алхимия ведет к свету, но самой запутанной из всех возможных дорог: obscurum per obscurius, ignotum per ignotius