Сморгнув невольные слезы, Сесса увидела рядом пикардийца.
Взяв упавшего за горло, Ренье поднял его и несколько раз несильно приложил затылком о стену. Глаза монашка закатились, он обмяк и сполз вниз; пикардиец, приложив палец к губам, завел девушку за стену, а сам с легкостью, удивительной в таком большом теле, вскарабкался наверх и затаился.
Сесса прижалась к холодным камням, положив на них ладони. Она слышала, как монашек чуть слышно простонал и затих, как со стены, шурша, сбежала струйка песка. Потом все звуки стихли, лишь стук собственного сердца отдавался в ушах у девушки.
Она боялась пошевелиться. Ренье на стене словно окаменел.
Тишину нарушили осторожные шаги. Они то приближались, то замирали; кто-то крадучись шел к рынку, ступая по земле, как по тонкому льду.
Дойдя до стены, неизвестный остановился. Расстояние между ним и девушкой было не более вытянутой руки; прижав ухо к щели между камней, Сесса слышала его дыхание, ставшее вдруг хриплым и частым.
Снова застонал монашек.
Под самым ухом у девушки звонко стукнуло, наверху зашуршало. Посыпалась каменная крошка, и тяжелое тело ударилось о землю. Служанка зажмурилась, с силой прикусив костяшки пальцев.
За стеной кто-то сдавленно выругался по-немецки, послышались звуки ударов; потом хриплый голос произнес: «Темно», и раздался вздох, отозвавшейся в девушке мучительной дрожью.
В ужасе Сесса выбежала на улицу и увидела, что Ренье стоит, наклонившись, почти касаясь рукой земли; а перед ним к стене прислонился человек в черном дублете — голова его была откинута, кадык выпирал над жестким воротником, и от этого шея казалась неестественно вывернутой, будто переломленной посередине.
Вдруг человек рухнул на землю, дернулся и застыл: висок у него был пробит, и кровь стекала по впалой щеке и волосам, похожим на желтую паклю.
Ренье выпрямился, делая шаг к мертвецу.
— Готов, — произнес он. — Я ждал только его. Эти черти не ходят по одиночке.
— О ком вы говорите, ваша милость? — дрожа, спросила девушка. — Ведь это люди, а не черти.
— Нечистые духи не всегда являются под своим именем и в своем обличье, — сказал Ренье.
Он поморщился и прижал ладонь к ребрам. Сесса испуганно глянула на него.
— Вы ранены?
— Пустяки, — ответил пикардиец. Он пнул труп ногой и добавил:
— Теперь мы с ним в расчете.
Над стеной с карканьем закружились вороны.
— Чуют себе добычу, — сказал Ренье. — Но оставлять его здесь нельзя.
Тут его взгляд упал на монашка, все еще лежавшего в беспамятстве, и пикардиец нахмурился.
— Двоих мне не унести…
— Оставьте мертвого. Его найдут и похоронят, как полагается, — тихо сказала служанка.