Вначале они отшатнули, но тут же засмеялись - все трое, пересиливая, отгоняя инстинктивный страх. Евтимов сплюнул:
- Мумия, мужики. Самое то, что надо. Давайте всю технику сюда. Сейчас ещё свечки к стене прилепим - вот такие забойные кадры выйдут!
Мумию отсняли с нескольких точек, меняя объективы и освещение. К несчастью, одежда и косы покойницу оказались в засохшей глине. Под бурой коркой на груди угадывались низанки бус и амулеты. Вот если это все расчистить, да ещё бы амулеты оказались золотыми...
Евтимов почуял, что поймал за хвост жар-птицу, даже ладони зажгло, и он с удовольствием потер их одну о другую. Он сделает главный фильм своей жизни - короткометражку, зато сенсационную. Потом будут призы фестивалей, второй фильм, полнометражный, на этом же месте, но с гудящим "лихтвагеном", от которого поползут вниз толстые шланги электрических кабелей, вспыхнут ярким солнечным светом дуговые прожекторы, высвечивая все закоулки холодного грота, делая его нестрашным, сияющим, похожим на отлично сработанную декорацию. А первооткрыватель-то он! Пещерная система Евтимова - звучит!
Почесав начинающую седеть бородку, досоображал ценную мысль и распорядился:
- Слушай сюда, мужики. Володя, ты бери камеру, пакуй в кофр - и наверх. Там у меня под палаткой, со стороны входа, засунут кусок полиэтилена, метра три на полтора, сложен таким, знаешь, конвертом. А в палатке стоит красный рюкзак, там в боковом кармане парашютный строп, метров пять. Берешь их, кидаешь сюда, а сам сидишь наверху и через блок принимаешь аппаратуру. Под землей съемки кончаем, усек? А мы пока с Лехой попробуем эту Синильгу из щели выворотить. Если не рассыплется, то вытаскиваем наружу, наводим ей макияж и снимаем уже при нормальном божьем свете. Давай, мужики, за дело и в темпе.
- Рыжий осветитель повел плечом, подвигал небритой челюстью:
- Палыч, а, может, того, ну её на фиг, пусть стоит себе. Как-то оно, покойников таскать...
- Да ты что, Леша, покойников боишься? Не бойся, не укусит, а и укусит, так несильно. Видел, какая тощая?
- А вдруг укусит? За палец. Или ухо схряпает. Куда потом? - рыжий принял шутку.
- А ты варежки надень брезентовые, капюшон накинь и цепляй её под микитки.
* * *
Машка заверещала. Зачем, мол, мертвеца к костру тащат, она теперь спать не будет. Но Евтимов похлопал её по гладко обтянутому джинсами заду, успокоил, что обеспечит ей здоровый трудовой сон. После чего, осмелев, она приблизилась к полиэтиленовому свертку. Пленку развернули. При дневном свете мумия выглядела куда эффектней, хотя Машка фыркнула: "Фу, гадость", и убежала прочь. Администратор вообще не показывался. Евтимов щепочкой поскреб шершавую корку глины, покрывавшую кожаные одежды.