– На колени, дьявольское отродье! – проревел защитник храма, направляя свой крест в лицо Борису Адамову.
Знаете, существует масса споров на тему креста. Одни верят в его силу, другие только скептически хмыкают. Не знаю, кто из них прав, но я своими глазами видел, как его испугался живой чёрт. С диким ужасом в глазах тело дезертира-отступника искривилось в судороге и громко упало на пол. Я по праву решил вступиться за своего подопечного. Так или иначе он был мне ещё нужен.
– Не надо, батюшка, остановитесь! Этот чёрт весьма цивилизован. Он пришёл помолиться за спасение души и свечки поставить!
Такую муть я городил впервые. Аффект мысли был налицо, но я ничего с этим поделать не мог.
– Что?!!! А ты, грешник, значит, знал, кого в храм Божий привёл?! Адово племя! – батюшка-байкер был праведно взбешён, если такое вообще возможно, и его взгляд заставил меня даже сделать пару шагов назад.
– Простите нас, мы больше не будем, – пролепетал я невинно. – Можно мы пойдём?
– Без анафемы не уйдёте! Анахоретами в леса отправлю! На колени, сказал! – пригрозил служитель веры и, вероятно, забывшись, неслабо стукнул меня кадилом по голове.
Было больно, и я тоже шлёпнулся на пол. Вот так с чертями дружбу водить! По-любому за соучастника примут.
Краем глаза я глянул на Бориса, и что-то в его выражении лица мне показалось подозрительным.
– Боря, не надо! – умоляюще прошептал я, но было поздно.
Не знаю, радоваться мне или огорчаться, но я понял, что с каждым часом дружественные узы между мной и этим больным придурком из ада всё укреплялись. Он решил за меня вступиться. Словив момент, когда священник ослабил своё внимание над ним, угрожая мне многочисленными епитимьями, он вспрыгнул на ноги. Батюшка непримиримо направил крест в его сторону, но в этот раз Борька и бровью не повёл. Всё потому, что служитель Христов дрогнул. Ещё бы не дрогнуть! Хорошо, хоть людей в храме больше не было… «Рогатый» праведник стал действительно рогатым, а глаза его сделались чёрно-красными.
– Не смей трогать моего друга, священник, – ровно и холодно промолвил он. – Это ты оскверняешь храм Господа моего Иисуса Христа, проповедуя людям евангелие, а в сердце не имея веры.
Мой мозг скоро лопнет. Чёрт восклицает: «Храм Господа моего Иисуса Христа!» У меня нервное «хи-хи» уже прорывается.
– Уходим, Кирилл! – взяв меня за руку, он помог мне подняться, быстро принял должный лик и потащил меня к выходу, оставив батюшку так и стоять с вытянутым крестом.
Во избежание погони минут пять мы бежали, но, убедившись в её отсутствии, остановились отдышаться.