Второй революционный период «Горбачева—Ельцина» был сравнительно мирным, почти бескровным, сам по себе не сопровождавшийся миллионами жертв и разрухой. Однако последствия его оказались губительными для общества. Потому что в стране власть захватили казнокрады, предатели, спекулянты, воры в законе и вне закона, мошенники от финансов и от политики...
Все это осуществлялось под дымовыми завесами борьбы за свободу предпринимательства и прессы, за права человека, гуманистические идеалы и цивилизованную страну. Возникло государство, все устои которого разъедены «лжой, как ржой». Честные предприниматели оказались банкротами, пресса — продажной, народ — бесправным, государство — криминальным. И это — не эмоциональные характеристики. Каждую из них можно подтвердить огромным множеством фактов.
...Вспоминаю 22 августа 1991 года, бурное ликование московской интеллигенции по случаю победы ельцинистов (ельциников?). Были радостные митинги и демонстрации по случаю свершившейся бескровной революции.
Утром того дня я оказался свидетелем символического эпизода. В одну из частных лавочек вошел молодой человек и громко сказал скучавшей продавщице:
— Мы победили!
Да, они победили.
«Между тем обреченная на гибель русская интеллигенция торжествовала Революцию, как свершение всех своих исторических чаяний. Происходило трагическое недоразумение: вестника гибели встречали цветами и плясками, принимая его за избавителя. Русское общество, уже много десятилетий жившее ожиданием революции, приняло внешние признаки... за сущность события и радовалось симптомам гангрены, считая их предвестниками исцеления. Эти месяцы были вопиющим и трагическим противоречием между всеобщим ликованием и трагической действительностью. Все дифирамбы в честь свободы и демократии — все митинговые речи и газетные статьи того времени — были нестерпимой ложью».
39
Это уже выдержка из записей М. Волошина, относящихся приблизительно к началу 1918 года. И в те давние, и в недавние времена наименее понятливой частью общества оказалась интеллигенция. Она привыкла питаться иллюзиями, заниматься самообманом, хотя не забывала прислуживать имущим власть и капиталы. В первом случае (февраль 1917-го) внешними признаками, ее обманувшими, Волошин назвал такие: «падение династии, отречение, провозглашение республики». Во втором (август 1991-го) это были: падение КПСС, свержение правительства СССР. К власти пришли демагоги, казнокрады и дельцы теневой экономики — буржуазные элементы в партийной номенклатуре и вне ее.
СЧАСТЛИВАЯ ЖИЗНЬ
Казалось бы, мы слишком отдалились от главной темы книги. Но без подобных отступлений вряд ли есть смысл углубляться в конкретные эпизоды жизни и деятельности сталинского соратника, маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова.