хотел ее увидеть – но как объяснить ей то, что он и сам толком не понимал?
А сейчас, склонившись над пианино в музыкальной комнате, он
пробежался по клавишам, а потом стер ластиком ряды нот на листке перед ним.
Набросав карандашом другие, сыграл новую комбинацию. В голове играла
совсем другая мелодия, но он порадовался, что был на верном пути. Гэвину
всегда удавались искусства, а его хобби – музыка и рисование – занимали почти
все свободное время. Хотя дома у него было прекрасное пианино, ему больше
нравилось уединение в этой комнате, нежели сочинение с Пианино, которое
угадывало его настроение и знало, что нужно играть, до того как он начинал.
Руки Гэвина замерли, когда за его спиной открылась и закрылась дверь.
Послышались приглушенные ковром шаги, и кто-то остановился недалеко от
него. Он оглянулся через плечо и встретился взглядом с Дэлайлой.
Он знал, что она беспокоится за него, но не был готов к уколу вины, когда
посмотрел на нее. Она выглядела уставшей. У нее слипались глаза, а под ними
залегли темные круги. Ее светло-каштановые волосы были не заплетены в косу, а обрамляли ее лицо густыми волнами. Пальцы покалывало от желания
отодвинуть ее волосы, почувствовать, как они будут намотаны на его кулак. Он
задумался, знала ли она, насколько старше сейчас выглядит – не как подросток, а как женщина, со страстью и огнем, вызывавшем желание ее защитить, которое
его потрясло – знала ли, как сильно он хотел поцеловать ее. И не только.
Почувствовав себя неловко от его взгляда, Дэлайла перекинула волосы на
одно плечо и принялась их заплетать.
– Спешила утром, – объяснила она.
– Мне и распущенные нравятся. Ты хорошо выглядишь.
Дэлайла покачала головой.
– Я себя так не чувствую, – ответила она. – Мне все еще плохо.
Гэвин подвинулся немного на скамейке и поманил ее на свободное место
рядом с ним.
– Это моя вина.
– Отчасти. Ты избегал меня этим утром?
Он обдумывал ответ, не спеша его произносить. Он достаточно знал о том, что девушки думают не так, как парни, и что Дэлайла в его словах прочтет
больше. Он не избегал ее, а пытался собраться с мыслями.
– Да, – сказал он и быстро добавил: – И нет. Я не знал, что сказать. Как
объяснить случившееся.
– Это было страшно.
– Знаю.
– Он наконец успокоился?
– Ага, – Гэвин не стал говорить, что Дом успокоился почти сразу, как
только она выбежала на улицу, хотя окончательно все вернулось к норме через
несколько часов. Остаток ночи полы тихо вибрировали, двери открывались и
захлопывались. Это напоминало ворчание родителя из-за плохо себя ведущего
ребенка. – Он не хотел тебя напугать, – объяснил он, хотя слова давались с