– Несладко ей сейчас, – тихо посетовала жена, едва дочь скрылась в комнате. – Муж болен, сын совсем крошка, а свекровь… Ну, ты видел, что это за штучка. Она, кстати, ушла на рынок.
– За покупками? – удивился Юншань.
– Слуг нанять.
– На рынке, – мастер Ли произнёс это с непередаваемой иронией. – Слуг. Могу себе представить, кого она там наймёт.
– Или никого, – жена отхлебнула подостывший чай, – или такое отребье, которое на порог в приличный дом пускать нельзя.
– Откуда такая уверенность?
– Слухи о ней нехорошие ходят, любимый.
– Если не секрет, какие? – Юншань крепко заподозрил супругу в том, что она опять пустила в ход излюбленное женское оружие – сплетни.
– Да так, всякое болтают… Ну, например, о том, что она нисколько не печалится по поводу гибели мужа. Или о том, что внука своего даже на руки ни разу не взяла. Или что пытается избавиться от невестки, которая ей жизнь спасла… Не обращай внимания, любимый, это всего лишь базарные слухи.
– Из-за которых Таофан действительно не сможет нанять достойных слуг в их дом… Зачем это тебе?
– Не мне. Сяолан и её мужу. Хватит им у мамы на сворке бегать. Ливэй мужчина, вот пусть он и покажет, какой из него глава семьи. Слава богу, поправляется, ходит уже. Если у него духу не хватит перехватить власть у матери, когда она опозорится с наймом слуг, тогда я уже и не знаю, чего желать. Наверное, и впрямь его развода с Сяолан.
– Ливэй не показался мне маменькиным сынком. Он почтительный сын, не более того.
– Но сейчас он нездоров и всецело зависит от мнения матери. Если это вовремя не преодолеть, получится тот самый маменькин сынок. Серьёзное ранение – это такой удар по… душе, что может сломать и сильного человека.
– Сяолан уже говорила с мужем?
– Да.
– И что он?
– В общем – согласен. Но ещё не знает, как это провернуть, не оскорбив мать. Всё-таки он её очень любит.
– И потому ты решила немного помочь ей осрамиться в глазах сына?
Жена лукаво улыбнулась.
– Некоторым такие встряски идут только на пользу, – проговорила она.
В гостиную из кухоньки вышел Ши с корзиной для угля. Судя по доносившемуся перестуку посуды, Хян покончила с кормлением кур и затеяла приготовление завтрака. Солнце-то уже взошло, скоро обоим мастерам в кузницу отправляться. Не на голодный же желудок это делать, согласитесь.
– Не боишься, что однажды и против тебя так настроят весь город? – поинтересовался Юншань.
– Во-первых, я не даю повода, – совершенно серьёзно ответила супруга. – А во-вторых, умею защищаться. Уж поверь, любимый, женщина, которая пять лет оберегала своё дело от шайки вороватых чиновников разного ранга, как-нибудь сможет защититься от сплетниц.