В девятом классе вечерней школы рабочей молодежи историю преподавал Прохор Иванович Лукин. Высокий, с саженными плечами, с крутой посадкой большой, лобастой головы.
Голос у Прохора Ивановича густой и сильный — командирский голос. Говорили, что в войну он командовал артиллерийским дивизионом.
Парни и девушки побаивались Прохора Ивановича. Он был прям, пожалуй, даже грубоват и беспощадно требователен. Для него не существовало уважительных причин, которые оправдывали бы ученика, не выполнившего домашние задания. Видимо, за эту строгость девушки с авиационного завода и прозвали его Дюраль.
У него был свой метод преподавания. Объясняя новый материал, он несколько раз прерывался и, вызвав ученика, просил его повторить только что рассказанное. Потому-то на уроках истории никто не читал художественную литературу и не выполнял домашних заданий.
Этот урок Прохор Иванович вел так же, как и предыдущие.
Рассказав о первой причине отмены крепостного права, он сделал небольшую паузу, оглядел класс и коротко бросил:
— Горячев, повтори.
Антон Горячев — вагранщик с завода газового оборудования. Задиристый парень, но прилежный ученик.
Услышав фамилию Горячева, многие облегченно вздохнули, довольные, что вызвали не их, и уверенные, что Антон лихо ответит на вопрос.
Но Горячев почему-то замешкался с ответом. Тогда, как по команде, все повернулись к последней парте, и по классу, нарастая, пополз приглушенный смех.
Подложив руку под голову, Антон спал. Он спал так крепко, что даже не слышал шиканья товарищей.
Парни засмеялись громче. Девушки зафыркали, прикрывая ладонями рты. Еще мгновение — и класс дрогнет от дружного гогота двух десятков молодых, озорных глоток.
Но как раз в это мгновение Прохор Иванович предостерегающе вскинул руку.
Все замерли, ожидая, что вот сейчас Дюраль скомандует своим стальным голосом: «Горячев, встать!», и перепуганный Антон вскочит, как ошалелый. А со всех сторон полетят ядовитые шуточки, и можно будет от души посмеяться над задиристым вагранщиком.
Но Дюраль не спешил подать команду Горячеву. Строго посмотрев на нетерпеливо ерзавших парней, Прохор Иванович тихо, но твердо сказал:
— Тише, товарищи.
Все недоуменно уставились на учителя. А тот, еще больше приглушив голос, спокойно проговорил:
— Будем говорить вполголоса. Отвечай, Лычков.
Лычков поднялся и стал отвечать.
В классе явственно слышалось сладкое посапывание спящего вагранщика.