Снизу, сперва робко и неуверенно, потом все более конеподобно и истерично, донеслось оглушительное в ватной тишине блудного места ржание. Переходящее в пронзительный визг – звук, который Серафима ни при каких обстоятельствах не ожидала услышать от тройки звероподобных вояк, и от которого мурашки забегали по коже,[5] как жители растревоженного пьяного муравейника.
Туман вокруг них сгустился: протяни руку – упрется, закружил, как торнадо в кружке кефира, обдал потусторонним холодом и заставил волосы зашевелиться. Находка прижалась к стволу еще крепче, так, что в зебристой коре, наверное, отпечатались ее руки, грудь и щека – никакому блудню вовек не отодрать, и царевна, недолго раздумывая, последовала ее примеру. Что сейчас слышал и чувствовал бедный Саёк – оставалось только догадываться.
Внезапно разом все стихло.
Кефир разбавили водой.
Серафима напряженно, так, что в ушах звенело, вслушивалась в тишину под собой – вглядываться все равно с такой высоты было пока бесполезно.
Ничего. Ни голосов, ни шагов… Неужели блудни забрали их всех?!
Щаз. Размечталась.
Но как бы проверить?… И если умруны остались, то почему они никуда не уходят? И что делать дальше?
Но выдвинуть идеи на этот предмет ей не пришлось.
С соседнего дерева – метрах в двух от них, там, где, по ее прикидкам, должен был прятаться поваренок – раздался какой-то шум, звуки ударов, похожие на пинки, и шмяк маленького щуплого тела, падающего сверху на другое тело, большое и вооруженное.
– АЙ!!!..
– Саёк!!!..
Серафима сиганула очертя голову вниз, не успев приземлиться, кромсая ножом направо и налево, но она знала, что чтобы избавиться от умруна, его нужно было пропустить через мясорубку.
А тут их было пятнадцать.
Пятнадцать – не тридцать, но и с таким количеством практически неуязвимого противника предприятие ее с самого начала носило печать поражения, и она в общем-то не удивилась, когда трое здоровенных угрюмых гвардейцев повалили ее на землю и скрутили за спиной руки.
Рядом уже лежал Саёк.
Только Находки не хватает, криво усмехнулась Серафима, и не успела поднять глаза к месту ее укрытия – она тут как тут. Свалилась сверху на них, визжит, кричит, царапается…
Через несколько секунд умруны бросили рядом и ее.
Ну, теперь все в сборе. Что у нас в программе дальше? Воссоединение с другой бедой? Прямая дорога к Костею? Пусть они и не рассчитывают, что я вернусь туда когда-нибудь!
Им придется меня убить, чтобы привезти туда.
Но, к немалому недоумению царевны, никто и не собирался ее никуда возвращать, везти, тащить или совершать какие-либо иные действия, направленные на перемещение во времени и в пространстве, если на то пошл