– Я и не переживаю, – усмехнулась я, наблюдая, как он тормозит проезжающую мимо машину. За рулем сидел какой-то дедок, видимо, ехал с дачи. Ветер что-то сказал ему, и старичок чуть ли не просиял. Саша решил не мелочиться. До города мы доехали на удивление быстро. Выскочили возле дома Ветра и позвонили в дверь.
– Почему тебя здесь никто никогда не поджидает? – Поинтересовалась я.
– Инна Сергеевна их отпугивает.
– Очень смешно.
– По всей улице камеры слежения. Так что похищать меня здесь не очень перспективно.
Тут нам открыли, и мы с ходу отправились в столовую. Пока я уплетала обед за обе щеки, Ветер ел спокойно и задумчиво.
– Что теперь тебя мучает? – Поинтересовалась я. Отложив вилку, Саша посмотрел на меня.
– Ты.
Я чуть не поперхнулась, но он продолжил:
– Если твоя Маринка не сознается, то убийца не будет найден, а значит, ты останешься под подозрением.
Тут у меня еда поперек горла застряла, об этом я и не подумала. Я тоже отложила вилку.
– Вот черт.
– Куда же без него. Так что, Сонечка моя Мармеладова, придется тебе закончить с миротворческой миссией. Она должна сознаться, иначе ты вполне можешь сесть вместо нее. Хотя, может, твоя дружба простирается так далеко.
Я бросила на него злой взгляд и встала. Выхода не было. Я была под подозрением, а теперь стала еще больше, пропав от глаз следствия.
– Почему это происходит со мной? – Бессильно спросила я. Ветер хотел что-то сказать, но я вышла в гостиную и набрала номер подруги. Она не сняла трубку. И тут я испугалась. Ветер, появившийся следом, прочитал страх на моем лице и, видимо, поэтому сказал:
– Я вызову такси. Только не паникуй. Она могла лечь спать и выключить звук.
Мы подъехали к ее дому через двадцать минут. Дверь была открыта.
– Постой на лестнице, – остановил меня Ветер, когда я уже собиралась зайти внутрь со стучащим возле горла сердцем. Впоследствии я была благодарна ему за это. Он появился через полминуты и протянул мне листок.
– Что там? – Прошептала я, беря его дрожащими руками. Дочитать не смогла, забилась в истерике, а Ветер сжал меня в объятьях. Это была предсмертная записка. Маринка покончила с собой.
На похороны мы ездили со Светкой. Народу собралось много, но я старалась держаться обособленно и ни с кем не общаться. С поминок уехала почти сразу. Видеть все это было невыносимо. В свою квартиру я вернулась на следующий день после того, как мы нашли Маринку. Ветер вызвал следственный отдел, мы долго и много давали показания по этому делу и по смерти Хмелева. Меня выспрашивали о причине моего исчезновения, но потом Ветер с кем-то переговорил, и нас отпустили. Он отвез меня к себе домой, уложил в постель и напоил горячим чаем. Я была уверена, что не смогу уснуть, но почти сразу вырубилась, и мне снилась Маринка. Кажется, и в моей жизни одним кошмаром стало больше.