Рейна закрыла глаза. Боги, как может он говорить такое? Неужели он не помнит, что произошло в Старом лесу? Конечно, помнит — и, если дать ему возможность, не пожалеет слов, чтобы представить все в ином свете. «Я отчаялся, я действовал необдуманно, мне казалось, что и ты хочешь того же». Рейна содрогнулась — голос не повиновался ей.
Мейс, подождав еще немного, отпустил ее руку.
— Итак, я получил свой ответ.
Рейна глотнула воздуха. Гнева она не испытывала, только дурноту. Ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
— Я исполнила мой долг по отношению к тебе.
У него вырвался резкий звук, и он вдруг обхватил ее за талию.
— По-твоему, я должен быть благодарен за то, что ты исполняешь этот свой долг? — Его пальцы скользнули по ее груди, отчего слово «долг» приобрело почти непристойный смысл. — Не льсти себе, Рейна. В сердце Великой Глуши тепла больше, чем в твоей постели. — Он отпустил ее столь же внезапно, как обнял. — Можешь не бояться, я не стану требовать, чтобы ты исполняла свой долг и далее.
Кровь обожгла ей щеки, и она повернулась, чтобы уйти, но Мейс еще не закончил.
— Нам надо обсудить кое-что, — сказал он, вернувшись к Памяти Вождя.
— Что именно? — спросила Рейна от двери.
— Например, то, как нам быть с маленькой Севранс. Все, кто видел ее в ту ночь у собачьих закутов, клянется, что с ней дело нечисто.
Мейс хорошо понимал, что сейчас Рейна в его власти, и ей пришлось повернуться к нему лицом.
Мейс небрежно взялся рукой за висящий на стене Клановый Меч. Символ могущества Черного Града, он был выкован из короны дхунских королей, и до Мейса им владели такие вожди, как Мурдо и Безумный Грегор. Черный, без ножен, клинок поблескивал при свете факелов.
— Я защищал девочку, как мог, но страсти, похоже, не желают охладевать. Ты знаешь, как суеверны старые кланники. Турби Флап рвется побить ее камнями, Кот Мэрдок — прогнать ее по углям, и все до единого хотят убрать ее отсюда. Я не могу противиться воле клана, — пожал плечами Мейс.
Это ты наводнил дом скарпийцами, хотелось сказать ей. Ни один черноградец этого не желает.
— Не все в клане винят ее, — сказала Рейна вслух. — Орвин говорит, что Нелли Мосс заслуживала такой участи и что собаки накинулись на нее по собственной воле.
— Это понятно, что Орвин защищает девчонку. Всем известно, что он делает это из любви и преданности к Дрею.
Петля затянулась. Слишком он умен, ее муж — словами ей с ним не сладить. Но бросить Эффи на произвол судьбы Рейна тоже не могла.
— Катти Мосс пытался убить ее. Этого нельзя отрицать. Ты же видел ее раны.