Записка! Белый листок на прикроватной тумбочке. Все это напоминало сцену из фильма.
«Дорогая Элли.
Ты так мирно спала, что я не решился тебя разбудить. Я бы ни за что не пошел в офис, если бы они не назначили совещание на девять часов утра. Надеюсь, твой день пройдет лучше, чем мой. Встретимся в шесть.
Удачи тебе.
Макс.
P. S. Заказ еды в номер оплачивает «Ди-эл», так что не скромничай. Пусть хоть кто-то из нас насладится жизнью».
Хм. Элли прочитала записку еще раз. Это не любовное послание, в нем нет и намека на вечную преданность, но оно и не прощальное. Между строк все же что-то было. И она решила, что хорошее.
Элли перекатилась на кровати и растянулась, раскинув руки, наслаждаясь поистине гигантскими размерами ложа. На нем можно лежать вдоль, поперек, по диагонали и в любом положении чувствовать себя комфортно. Она невольно вспомнила о том, что происходило в этой постели вчера ночью, и покраснела до корней волос. Приподнявшись, оглядела разбросанные подушки и смятую простыню. Одежда по-прежнему раскидана по комнате, вот ее джинсы, футболка. О боже! Ведь это ее бюстгальтер, такой удобный и практичный.
Элли закрыла лицо руками. Получается, в самую страстную ночь ее жизни на ней было белье столь же соблазнительное, как чашечка чая с порцией бисквита? К счастью, она недолго в нем оставалась, да и Макс, похоже, ничего не заметил, смотрел на нее с таким блеском в глазах, словно она самая желанная на свете. Неужели это все происходило с ней? Чопорной и строгой Элли Скотт, ставшей внезапно распутной, требовательной и опытной любовницей? Сможет ли она теперь спрятать глубоко в себе то, что так внезапно вырвалось наружу?
Она откинулась на подушки, ощущая, как внутри вновь зарождается желание, и задрожала от страха.
– Это катастрофа, – произнесла она громко и по слогам. – Нельзя влюбляться в человека после недели знакомства лишь потому, что он красив и с ним весело. Ты не позволишь вскружить себе голову первому встречному мужчине. Еще раз подобного не случится.
Эти слова произвели эффект вылитого на голову ушата холодной воды. Вспыхнувший в теле огонь был потушен. Поежившись от внезапного озноба, она натянула на себя одеяло, надеясь с его помощью согреться, а еще лучше – укрыться от всего мира. Она не позволит воспоминаниям о Саймоне испортить настроение, а потому приказала себе не думать об этом и запретить предательским слезам капать на подушку. «Я стала старше, – убеждала она себя, – а значит, мудрее, уже не та наивная девочка, какой была тогда. Понимаю, что происходит, и смогу справиться с ситуацией. Через неделю он улетит домой, и все закончится, а сейчас я буду наслаждаться тем, что происходит».