[85], я все же не сомневался, что она равным же образом размышляет обо мне – о моих качествах, достоинствах, преимуществах, совершенствах… Я словно бы мимолетно увидел себя ее глазами: «тот молодой человек, который так явно
epris»
[86] – и который прикован к искалеченному, беспомощному кораблю, идущему совсем в другое место. Какая безрадостная мысль.
Кроме того, леди Сомерсет написала, что переписка прекращается по желанию любой из сторон. Никто ни к чему не обязан.
А к чему я готовился? Вступить в должность? Насладиться отведенным мне кабинетом во дворце губернатора? Или применять свои знания, пользуясь тем методическим подходом, что помогал мне освоить все науки, даже самые новые и сложные, – или хотя бы разобраться в них лучше, чем это удавалось прочим?! В повседневной жизни, среди окружения его светлости, я стану с легкостью обсуждать любой предмет, и никому не придет в голову, сколько часов упорного труда потратил я на его изучение. Я стану для его светлости тем, чем был Берли[87] для Елизаветы…
Настоящее сумасшествие! Я вскочил на ноги, но моя каморка не приспособлена для хождения взад-вперед, потребного для успокоения мыслей. Со всей возможной поспешностью я направился в более просторное помещение – пассажирский салон. Едва я отворил дверь, как Олдмедоу, наш армейский офицер, подойдя сзади, протиснулся в салон вместе со мной и плюхнулся на место с наветренной стороны главного стола. На Олдмедоу было гражданское платье, благодаря которому он приобрел вид неглупого молодого человека из хорошей семьи.
– Тальбот, дружище…
Огромная волна и совершенный кормой прыжок с наклоном к правому борту вынудили его вцепиться в стол обеими руками.
– Черт бы побрал и море, и армию!
Мне же, напротив, пришлось прижаться к другому концу стола.
– Они стараются как могут, Олдмедоу.
– Стало быть, этого недостаточно, вот что. Если бы я знал, какое долгое и трудное будет плавание, бросил бы службу.
– Надо смириться.
– Легко сказать, мистер Тальбот. Но вы же знаете, что мы тонем – или собираемся тонуть, или можем утонуть – говорю вам это доверительно. Моим солдатам отлично все известно. По правде говоря, им все стало известно раньше, чем мне! Так, знаете ли, всегда и бывает.
– Что вы им сказали?
– А вы как думаете? Заявил, что они – солдаты, и что до корабля им нет дела, пусть этим занимается флот. – Он издал каркающий смешок и дернул подбородком. – Сказал, что если им придется тонуть, так пусть тонут в пристойном виде – ремни натереть мелом, мушкеты начистить. Велел капралу Джексону: как только выяснится, что мы тонем, выстроить всех и ждать дальнейших приказаний.