– Да, пожалуйста.
Чарльз кликнул рассыльного и отослал его вниз. Мы ждали в молчании. Чарльз критическим взглядом изучал снасти. С тех пор как я последний раз выходил на палубу, на мачтах поставили паруса – даже топсель, вместо того, который на моих глазах сдуло ветром. Вода изменилась – там, где раньше поверхность океана вскипала, появились обычные волны.
Пригибаясь от сильного ветра, прибежал гонец.
– Леди говорит – никаких перемен, сэр.
– Хорошо.
Рассыльный вернулся на свое место у поручня.
– Слышали? Не стоит волноваться раньше времени, – заметил Чарльз.
– Не могу совладать с собой.
– Ну что с вами поделать! Не спорю, дорогой мой Эдмунд, вы повели себя неуклюже, глупо, неразумно. Если Преттимен умрет или, вернее, когда он умрет…
– Значит, все-таки!..
– Да ведь он умирал еще до того, как вы на него свалились! Боже милосердный, неужто вы полагаете, что человек, который раздулся, как дыня, а цветом напоминает перезрелую свеклу, поправится в наших условиях? Да у него все внутренности раздавлены! Думаю, его бы и доктор не спас. Вы могли всего лишь ускорить кончину.
– Все равно ничего хорошего. Она меня ненавидит, презирает. Как я могу оставаться с ней на одном корабле?
– У вас нет другого выхода. Возьмите себя в руки. Господи, если б я умел хотя бы вполовину так раскаиваться!
– Глупости. Я никогда не встречал человека лучше вас.
– Не говорите так!
– Говорю и буду говорить. Я убедился, что ночные вахты – лучшее время для откровенности между людьми. Когда я буду думать о нашем путешествии, это будут мои лучшие воспоминания, дружище.
– Мои тоже, Эдмунд.
Мы умолкли. Чарльз нарушил тишину:
– И все-таки мы живем в разных мирах – странно, как вообще находим, что сказать друг другу.
– Я высоко ценю ваши добродетели, которые не принадлежат никакому «миру» – хотя со своей стороны не знаю, что заставляет вас вести беседы со мной…
– Вот как. Это еще большая загадка, чем человеческое тело. Но хватит об этом. Разве что… – в голосе его появилась улыбка, – …как не подружиться с юным джентльменом, который обещает звезды и луну с неба?
– Продвижение по службе гораздо ближе к земле.
– А что бы вы сказали про мое продвижение из матросов в гардемарины? Невероятная история. Все случилось из-за того, что я попал в переплет.
– В переплет? Быть не может!
– Вы считаете меня скучным человеком? А вот представьте себе!
– Расскажите.
Его лицо расплывалось в темноте.
– Смеяться не будете?
– Не буду – вы же меня знаете!
– Знаю ли? Ну ладно. Дело в том, что в матросском кубрике, где едва хватает места подвесить гамаки, царит девиз: живи и дай жить другим. Хочешь книгу почитать – никто не возразит. Вы слушаете?