– Если вы не против, миссис Преттимен, я хотел бы предложить вам свои услуги. Поскольку мистер Преттимен беспомощен в своей болезни…
– О да, да!
– Я случайно заметил, что мистер Бене проявляет к вам повышенное внимание…
– Ни слова больше, сэр.
– Пристает со своими дурацкими виршами…
Миссис Преттимен вздохнула.
– В том-то и беда, мистер Тальбот. Не такие уж они дурацкие, разве что те строки, где он именует меня Эгерией[109]. Бене – довольно талантливый молодой человек. Мы с мистером Преттименом решили не придавать огласке этот прискорбный случай. В чем-то я и сама виновата. Обычно я не отличаюсь вспыльчивостью, но воспеть меня в подобных словах, схватить меня за руку подобным образом – и это мужчина, который годится мне в… в младшие братья, мистер Тальбот!
– Он заслужил хорошую трепку!
– Нет, обойдемся без насилия, сэр. Запомните раз и навсегда – ничего такого я не потерплю.
– Его надо хотя бы пристыдить…
– Пока что стыжусь я. Я не привыкла сталкиваться с такого рода чувствами. И счастлива сказать, что ничем их не заслужила.
Я открыл рот, чтобы согласиться – и захлопнул его снова. Миссис Преттимен продолжала:
– Невероятная цепь событий – ужасная погода, череда простодушных людей, стремящихся выразить мистеру Преттимену свое почтение, ваша нелепая попытка…
Она на миг замолкла.
– Прошу вас, продолжайте.
– Видите ли, угроза смерти отступила! С вашей неловкой помощью его несчастная, искалеченная нога выпрямилась, опухоль стала спадать. Возможно, он никогда больше не сможет ходить. Мистер Преттимен все еще в огромной опасности, но боль стала вполне терпимой. Казалось бы, к чему стесняться его выздоровления? И все же я и радуюсь, и стыжусь. Он признался мне, что испытывал бы то же самое, если бы не боль. Понимаете, вся эта ситуация раскрыла нам глаза. Знаю, звучит безумно и все же, так оно и есть.
– Я понимаю, честное слово! Надо же – не умирает! В нашем положении вообще есть что-то комическое. Разум отказывается воспринимать то, что чувствует сердце. Да, я понимаю!
– Мистер Тальбот! Услышать такое от вас, кого я почитала неспособным…
– Может быть, такой я и есть, мадам. Однако столько всего произошло: привычный мир встал вверх тормашками, а нас словно подвесили за ноги!
– Какое прихотливое сравнение! Да, мы все изменились. На мой взгляд, опасность явила все в истинном свете: и жестокого капитана, который завел нас туда, где мы есть, и гнилое судно, которое еле плывет, и мистера Преттимена с его планами, на которые можно махнуть рукой.
– Но он же выздоравливает!
– Возможно. Однако же я не в силах представить, чтобы больная нога служила ему так хорошо, как и прежде. Как он будет передвигаться, чтобы следить за состоянием каторжников? Как он выдержит все трудности освоения новых земель, как поведет за собой толпу перевоспитанных преступников и колонистов в глубь континента, на поиски земли обетованной?