– Нам настоятельно рекомендовано пресечь это безобразие и дискредитацию органов власти. За результат отвечаем головой, – закончил Поливанов.
– А, ну да, головы те, кто наверху, снимать любят. Если бы они и своими головами думали иногда, – как-то нервозно произнес следователь.
– Я не нагнетаю, – сказал Поливанов. – Но мне передали именно так.
– Им не следователи и оперативники нужны, а чудотворцы, – не успокаивался Верзилин. – Конечно, мы сделаем все, что положено в рамках закона для раскрытия преступлений. Конечно, приложим все усилия. Но только не надо ждать от нас чудес.
– Борис Калистратович, ну что ты все ворчишь и ворчишь? – примирительно произнес Поливанов. – Вытянем мы это дело. Как вытягивали сотни других. Потому что мы – народная милиция. И чудеса нам порой тоже по плечу…
Баграму было пятнадцать лет, когда в марте в горах он столкнулся с волчьей стаей. Тощие, пережившие голодную зиму, устремленные на добычу звери окружили его. Они стояли, пялились желтыми глазами, и парнишка знал, что если они сейчас бросятся, то ружье не спасет. Вожак оскалил зубы, и человек дрожащими руками прицелился ему в лоб. Они будто проверяли друг друга на прочность. А потом вожак отпрыгнул в сторону, и вся стая исчезла в снегах. Так близко Баграм никогда не видел собственную смерть.
Сейчас у него было схожее ощущение. И те, кто окружили его и Давида, очень походили на тех волков. И вожак у них свой был. Только если те твари были на четырех лапах, то эти на двух ногах. Баграм стоял с племянником спина к спине и ждал, когда они бросятся…
Как они оказались в такой ситуации? Все очень просто. Разговор с пьянчугой-счетоводом убедил Айратянов, что первоначальные их догадки подтверждаются. Все сходится на Украине. Поддельные паспорта мошенников с Украины. Газеты с Украины.
Одно только плохо – очень уж большая эта самая Украина.
Давиду посчастливилось побывать в тех благодатных краях проездом. Он прошел обучение в учебке на связиста и ехал воинским эшелоном в сторону Молдавии. Украина запомнилась жарой, пылью. И гостеприимными смеющимися женщинами в вышиванках, которые протягивали солдатикам хлеб, сало, абрикосы, яблоки. Ему там понравилось. И вот теперь предстояло совершить туда новое путешествие.
Опять стучали колеса вагонов. Опять пролетали за окном полустанки. И Давид ловил себя на мысли, что ему хочется вечно так ехать и смотреть в окно. И совершенно не хочется искать мошенников, выбивать деньги, наказывать. Он тут же укорил себя мысленно за слабость. Поэтому приосанился и произнес: