– Мы найдем этих подлецов.
Баграм с долей иронии посмотрел на племянника – его жесткий взгляд, казалось, пронзал насквозь и высвечивал самые потаенные уголки души.
– Э-э, что ты так воодушевился? – спросил он.
– Я решил, что не вернусь домой, пока не найду их. Потому что мне доверили.
– Давид, если бы все в жизни было, как хочется каждому человеку, то земля лопнула бы от наших противоречивых желаний.
– Это как?
– Тебе хочется их найти. Им этого не хочется. Победит желание того, кто умней. Или удачливее.
– Мы будем умнее.
– Уверен?.. Никогда не обещай того, что, может быть, не сможешь исполнить.
– Зачем клясться в том, что заведомо выполнимо? Клянутся, когда есть риск краха.
– Давид, запомни, ты армянин. Мы люди горячие, но расчетливые. Так что рассчитывай все. Даже если мы не исполним поручение, то покаемся. И нас простят. Потому что Варуджан тоже армянин. И он знает, когда стоит пытаться прыгнуть выше головы. А когда надо и повременить.
– Мы на верном пути, – уверенно произнес Давид. – И те люди, к которым мы едем, нам помогут.
– С чего ты взял? – На Баграма нашло какое-то критиканство. Такие настроения с возрастом посещали его все чаще.
– Потому что так сказал дедушка Варуджан.
– Когда-то ты поймешь, что дедушка тоже не всесилен…
Дверца купе распахнулась, и на пороге возник толстый украинец в белой расшитой сорочке. Его пшеничные усы обвисли вниз.
– У вас вильно? – радостно спросил он.
– Заходите, – кивнул Баграм.
– Це по билету наши места. Марусь, заходь сюды.
Полная, под стать мужу, женщина в цветастом платье начала затаскивать в купе свертки, чемоданы и корзины.
– Не стесним? – спросила она.
Баграм, который от присутствия этих объемных людей и груды вещей почувствовал себя карандашом, зажатым в узком школьном пенале вместе с другими карандашами, только и ответил:
– Ничего, потеснимся.
– В тесноте, да не в обиде, – захохотал усатый. – Горилку будете, хлопцы? Не-е, у нас не отказываются.
На столике появились литровая бутылка с горилкой, сало, помидоры и домашние пирожки. Из коробки украинка извлекла четыре упакованные в бумагу хрустальные рюмки.
– За знакомство! – поднял украинец рюмку.
И понеслась карусель. «Выпей еще. Не обижай. Еще по одной…»
В семь утра Айратяны, покачиваясь от недосыпа и горилки, вылезли на станции Черкассы.
– Ой, не могу, тошнит, – заскулил Давид. – Кто придумал, что мы его перепьем?
– Э, я придумал, – признался Баграм.
– И где твоя армянская расчетливость была, о которой ты мне вчера говорил?
– Я же сказал, что мы не только расчетливые, но и горячие.
Они посмотрели расписание электричек до Верхних Порогов. Как обычно, сбросили чемоданы в камеру хранения, оставив только рюкзак со всем необходимым.