. Гамма-рентгенометр в 730 метрах от эпицентра зафиксировал через две минуты после взрыва 65 рентген в час, а через 47 минут – 1,5 рентгена в час
[96]. Если перевести уровень радиации в эпицентре в рады, то зафиксированный радиационной разведкой уровень радиации составил 47,5 рада. Это значительно ниже минимального порога для возникновения легкой лучевой болезни. Для сравнения, пилот-камикадзе Ясуо Кувахара в Хиросиме схватил до 350 рад, без особого лечения перенес лучевую болезнь и дожил до преклонных лет. Таким образом, уровень радиоактивности просто не мог привести к лучевой болезни участников Тоцких учений. Участник испытаний С. А. Зеленцов, впоследствии генерал-лейтенант и автор монографии об этих учениях
[97], описывал, как он ходил прямо по корке оплавленного песка, ничего не опасаясь, поскольку его радиометр показывал уровень радиации 1 рентген в час.
Помимо этого, дозоры установили флажки с указанием величины радоактивности (флажки ставились специальным автоматическим устройством, установленным на танке), и войска в зону радиации свыше 25 рентген в час не заходили. Артиллерия также не вела огонь по району взрыва, это было связано с тем, что командование приказало оставить зону поражения неприкосновенной для детального осмотра и анализа.
В случае, если бы взрыв произошел на высоте менее 350 метров (воздушный взрыв оставляет горзадо меньшее радиактивное заражение, чем наземный; это было подтверждено испытаниями) и при отклонении более 500 метров от цели, учения бы прерывались, а войска и местное население эвакуировались.
В-четвертых, войска прошли дезактивацию, помылись под душем, сдали обмундирование и белье (были оставлены только сапоги, ремни и стрелковое оружие), техника также прошла дезактивацию, с последующим дозиметрическим контролем. Все было как на настоящей ядерной войне.
Таким образом, были предприняты избыточно строгие меры радиационной безопасности: войска располагались на безопасном расстоянии от ядерного взрыва, уровень радиации был невелик, войска не допускались в зону с повышенной радиацией, а после завершения учения прошли дезактивацию. Болезни личного состава, очевидно, были связаны с другой причиной. Как вспоминает Владимир Бенцианов, на полигоне было трудно с водой. Воду из реки Самарки брать было нельзя, войскам выдавались дезинфицирующие таблетки, а потом стали подвозить воду в цистернах. Но, несмотря на все усилия, началась дизентерия, которую к началу учений ликвидировать не удалось[98]. А мнение о влиянии радиации, как полагает С. А. Зеленцов, было связано с тем, что войска и местное население видели два имитационных взрыва, произведенные позднее настоящего, ядерного. Войскам не сообщили о том, что это имитация, для того чтобы проверить на практике действие войск в средствах защиты, а также работу дезактивационных пунктов без какой-либо возможной симуляции