Девушка из универмага (Вильямсон, Вильямсон) - страница 107

— Я получил, что следует, за свои 10 долларов, спаси­бо… — сказал Питер. — А теперь получите за то, что откроете эту дверь в четвертый раз.

Он ушел в сознании, что уносит с собой единственный осязаемый след Винифред Чайльд. Завтра он начнет с са­мого утра искать ее по всем универсальным магазинам, пока не отыщет ее.

ГЛАВА XXI.

Мать.

Случаю было угодно, чтобы Питер Рольс попал в этот вечер в Нью-Йорк, чтобы посмотреть девушку, выступаю­щую в театре-водевиль, английскую девушку, о которой он прочел в газетной заметке, и которая могла быть, как он думал, Винифред Чайльд. Сценическое имя артистки было Винифред Чейльсмор. Газета описывала ее, как «высокую, темноволосую и заметную особу с нежным голосом».

Она только недавно появилась, и никто о ней ничего не слышал; Питер сгорал от нетерпения повидать ее. Ее номер начинался в 10 часов, и Питер пообедал в клубе, намереваясь пораньше быть на своем месте в театре. Но за столом рядом с ним оказался его знакомый — начинающий журна­лист и вместе с тем страстный фотограф-любитель. Он стал показывать Питеру образцы своего искусства, называя до­вольно громко имена снятых им женщин. Среди них нахо­дилась и Винифред Чейльсмор, которую он интервьюировал. Она оказалась совершенно не похожей на Винифред Чайльд, и потому Питер отдал свой билет и просидел за обедом го­раздо дольше, чем предполагал.

Если бы он ушел всего только на пять минут раньше, он разошелся бы с Джимом Логаном и ничего не узнал о про­исшествии у него в доме. Он не узнал бы, что есть надежда, даже почти уверенность отыскать исчезнувшую нимфу в одном из универсальных магазинов Нью-Йорка.

Он был сильно взволнован, и был готов провести часть ночи в ходьбе по улицам или в парке, где это лживое живот­ное, по его словам, познакомилось с мисс Чайльд. Но отец в этот вечер был в городе, наверно, в своем клубе, и Питеру не хотелось оставлять свою мать в одиночестве. Она, прав­да, не потребовала от него обещания, — она никогда не тре­бовала обещаний, это не было в ее характере, — но Питер сказал, что вернется домой после театра, и хотя мать к этому времени уже будет в постели, она все же будет знать, что он дома.

Немного позже полуночи Питер на ципочках прошел по тихим комнатам и открыл дверь в свою «берлогу». Он ожи­дал найти комнату погруженной в темноту, но, к его удивлению, на заваленном книгами столе из красного дерева горела под зеленым абажуром лампа, а около нее на жест­ком кресле сидела его мать с своей неизменной работой. Окно рядом было широко раскрыто и ночной южный ветер ритмически колебал белые занавеси.