Скрипки третьего ряда он тоже слышал. Ничего особенного не прозвучало. Никто там не фальшивил, играли слаженно и чисто, как и положено коллективу такого уровня. Похоже, Софи занималась самобичеванием. Что ж, среди творческих людей это не редкость.
Его тоже частенько посещало подобное настроение, когда кажется, что ты полная бездарность и ничего не можешь. В этом случае выход один – верить в себя, в свою звезду. Иначе ничего не выйдет.
Опера длилась долго, как все оперы Вагнера, за исключением, пожалуй, «Лоэнгрина». В антрактах он ходил перекусить в буфет на самом верхнем ярусе, для того, чтобы на него не особо косились. Это ему удалось – на галерке сидела такая же разномастная публика, как и он сам. И даже более того. Он видел двоих парней с ирокезами, нежно держащихся за ручки. Рубашки на них были еще более пестрые, чем у него, что несколько его подбодрило.
После спектакля Вайдел, не торопясь, вышел из театра. Для маскировки снова надел солнечные очки, ставшие в темноте совершенно неуместными, встал возле форда, на котором приехала Софи, и принялся ждать. Насколько он помнил, из машины вышло три человека, то есть она вполне могла захватить с собой и его. Или, по крайней мере, сказать адрес, тогда он и сам без труда доберется до дома.
Через полчаса после окончания спектакля, когда Вайдел уже начал замерзать, поскольку вечер выдался весьма прохладным, показалась Софи со своими спутниками. У всех под мышками были скрипичные футляры, у долговязого парня футляр был побольше, видимо, для альта.
Они о чем-то оживленно спорили, и Вайделу показалось, что она здорово огорчена. Это его удивило. Разве может огорчаться такая самоуверенная девица? Как правило, у них всегда виноват кто-то, только не они сами.
Долговязый парень открыл форд, и компания принялась усаживаться. Вайдел ухватил Софи за локоть и спросил:
– Привет! Не возьмете меня с собой?
Она вздрогнула и по инерции вырвала у него локоть. Но потом посмотрела ему в лицо и хмыкнула.
– А вы что тут делаете?
Вайдел возмутился. Он что, не может без ее разрешения даже в оперу сходить?
– Слушал Вагнера.
– А с чего это вы вдруг решили его послушать? – подозрительность била из нее ключом.
Замерший до утробной дрожи Вайдел готов был силой запихнуть ее в теплую машину.
– Все-таки вас ужасно плохо воспитали! Не думаю, что препираться посреди улицы – хороший тон. Давайте выясним это дома?
Сидевший на месте водителя долговязый парень хмуро заметил:
– Софи, ты едешь или нет?
Она была вынуждена замолчать и сесть на переднее сиденье. Вайдел нахально устроился сзади. Сидевший с ним парень покосился на него, и Вайдел уверенно представился: