– А вы, господин Шервуд, как были унтер-офицером, так им и остались. Я бы вам очередного звания не присвоил. Честь имею, господа.
Он кивнул сотрапезникам и вышел из обеденного зала чуть ли не строевым шагом.
Когда шаги бывшего императора умолкли, молчавший доселе капитан «Святой Марии» подал голос:
– Зря ты с ним так. Он человек неплохой, хоть и со странностями. Запутался в жизни. Но это – личность.
Я провел с ним месяцы в океане и могу с уверенностью сказать: такой не выдаст и не предаст.
Хозяин дворца неожиданно протрезвел и абсолютно нормальным голосом, словно и не пил вовсе, сказал:
– Именно об этом я и хотел поговорить с тобой наедине, брат.
Роберт вопросительно посмотрел на Джона.
– Я о предательстве, – пояснил свои слова младший и спросил напрямик: – Долго ли еще ты собираешься скитаться с ним по миру?
– Но ведь он не закончил еще свое путешествие. Слышал ведь? Он собирается пожить в Тибете какое-то время. И о Китае он уже заикался. Здоровье у него – богатырское. На все кругосветное путешествие хватит.
– И тебе не надоело выполнять прихоти этого высокомерного господина?
Джон Шервуд, похоже, обиделся на последний выпад графа в его адрес.
– А что ты предлагаешь? – в ответ спросил мореход.
Сотрудник Ост-Индской компании замялся, но после некоторого размышления сказал:
– Я недавно получил письмо из Санкт-Петербурга. Граф Аракчеев утратил свое прежнее влияние при русском дворе. Теперь паломничество графа Северного курирует генерал-адъютант Клейнмихель, доверенное лицо императора Николая I. Так вот, этот господин недоволен сметой наших расходов. Скрепя сердце, он, правда, возместил твои затраты в Кейптауне на восстановление яхты, но дальнейший пенсион твоего подопечного он урезал наполовину и ограничил его 1828 годом.
– Как же это понимать? – воскликнул с негодованием Роберт. – Мы что, должны содержать бывшего русского царя за свой счет?
– Выходит, что так, дорогой братец, – констатировал хозяин дворца.
– Но неужели императору Николаю безразлична судьба его брата?
– Я думаю, что он даже во сне видит, как его предшественник на троне покинет этот бренный мир на самом деле. А то вдруг нашему графу надоест странствовать и взбредет ему в голову вернуться. С него же станется. Что тогда? Два императора для одной империи – это очень много. Еще одно восстание декабристов? Один полк – за Николая, другой – за Александра. Если бы не мать – вдовствующая императрица Мария Федоровна, я думаю, что мы бы давно получили из Санкт-Петербурга приказ: успокоить мятежную душу Александра Павловича навечно. Но, говорят, она стала сдавать. Вот Клейнмихель и намекает нам, что пора заканчивать путешествие графа Северного.