Отпусти меня (Габова) - страница 35
Все десять дней на душе было так же рвано, как тогда в небе, рвано и непонятно, сладко и горько, я жалела, что не произошло большего, и в следующую минуту жалела, что произошло даже это малое, зачем я ему позволила, зачем мне хотелось, ведь это стыдно, ведь я девушка и должна беречь свою честь, свою грудь, свое все.
Вспоминала, как пришел он из лугов, тихий, без слов. Я слышала, как он приближается сзади – затрещали сучки, захрустели шаги по чуть замерзшей траве. Я не оглянулась. Подошел, со спины меня обнял. И я снова от него не отстранилась, а ведь надо было, надо, да? Раньше я бы спросила у Вальки, но сейчас уже не хотелось, потому что Валька – девчонка, девочка… У нее даже с Колькой Котсолайненом в Петрозаводске не получилось поцеловаться.
Он ни разу не позвонил. У него не было моего номера. Но я ждала звонка. Захотел бы – узнал номер, он записан в классном журнале, да и половина девчонок его знает.
Значит, он обо мне и не думал. А я-то, я-то, без конца, без конца, весь день, и особенно перед тем как заснуть, вспоминала палатку и свои ощущения, и сладко ныло внизу живота…
Валька приносила уроки, давала переписать новые английские слова. А я все ждала, когда она заговорит о Соколовском. Но Валька и не думала этого делать, болтала о каких-то пустяках.
Наконец:
– Что же ты о своем Соколовском не спрашиваешь? – подруга искоса глядит на меня.
– А… а чего про него спрашивать? – я покраснела.
– Ну хоть что… спроси: как поживает мой Сергей Соколовский, как учится, что ест в буфете…
– Ну… что он ест там? Только он вовсе не мой.
– Откуда я знаю? – удивленно. – Ты даешь, подруга! Тебя это интересует? Что он ест? И все? И это называется любоффь?
– Валь… ну ты что… какая любовь? – смотрю в сторону, кашляю, прикрываю рот ладонью.
– А вот он про тебя спрашивает! – Валька взглядывает с упреком. – Каждый день. Почему ты не в школе.
– И почему? Что ты говоришь? – с ужасом жду ответа.
– Болеешь.
– А он?
– А он – а что с ней. Как болеет? Горло болит? Живот? – Валька расхохоталась. – Или… или, говорит, другое место?
Я похолодела. Что? Неужели он так спросил?
– Валь? Ты что? Он так спросил – про другое мес…то?
– Да смеюсь я! Смеюсь! Спросил про горло, сказал мед и молоко потреблять, а потом на перемене вот это принес, сказал, помогает!
– Что принес? – хриплю я. Меня трясет, и пересыхает в горле.
Валька полезла в рюкзак, рылась в нем непозволительно долго, наконец вытащила «Стрепсилс» в аптечной упаковке.
– Держи! Поправляйся! А то умрет твой возлюбленный с тоски!
– Валь, ты зачем так? Зачем… смеешься?