— Я понимаю, что Его Светлость занят, но согласна ждать сколько понадобится, — у незнакомки был высокий голос, больше подходящий юной девушке.
— Позвольте проводить вас в гостиную, леди Уитмор. Поближе к камину.
Памятуя о негостеприимности седовласого ханжи и о нашем самом первом разговоре, я только хмыкнула. То ли гостье удалось прорваться благодаря титулу, то ли у нее была «предварительная договоренность». Кажется, с этой дамой Гилл в ладу, если не сказать больше. Вон как заискивает и лебезит, а она воркует словно сизарка!
Любопытство пересилило голод, и я ускорила шаг. Дворецкий как раз помогал снять накидку светловолосой особе, наряженной в темно — красное платье с коротким рукавом и черными узорами. Заметив меня, она тут же шагнула вперед, позабыв про Гилла.
— Так это правда!
Несоответствие звонкого голоса и возраста было очевидным. Натянутая улыбка отметилась морщинками в уголках глаз и под ними, прочертила глубокие дорожки ближе к щекам. Ухоженная, но уже немолодая: судя по всему, ровесница де Мортена, если не старше. Странно, но ее черты сразу показались мне знакомыми. Мы изучали друг друга, я же пыталась вспомнить, где могла видеть эти светлые локоны, тонкий нос с горбинкой и капризно, по — девичьи надутые губы. Леди Уитмор все сильнее хмурила лоб, и я подавила желание посоветовать ей перестать — не то обзаведется глубокими поперечными морщинами: в юности я всерьез думала о том, чтобы заняться магией красоты, поэтому теорию помнила неплохо.
Наши гляделки прервал Гилл — тактичным покашливанием. На лице дворецкого застыла гримаса скорби и сожаления, хотя с утра никто не умер. Разве что моя чувствительность, вылезшая непонятно откуда и рванувшая навстречу де Мортену, как мотылек к огню, но вряд ли Гилла печалило именно это. Он держал в руках накидку леди Уитмор с каким‑то благоговейным почтением, глядя на гостью так, словно она была феей возмездия, явившейся чтобы изгнать злого духа. То есть меня.
— Это немыслимо! — казалось, она оскорблена до глубины души. — Что вы вообще здесь делаете?
— Я тут живу. А вы что здесь делаете?
Лицо ее вытянулось, словно она стала свидетельницей моих утренних похождений в покрывале. Честное слово, я не хотела дерзить, но надо же было хоть как‑то поддержать разговор!
— Винсент не мог променять меня на какую‑то… актрису!
Винсент? Как это мило! Зато теперь становилось понятно, почему они нашли общий язык с Гиллом: ее устами моя профессия звучала по меньшей мере оскорбительно.
Казалось она вот — вот затопает ногами, но белоснежный высокий лоб разгладился, на губах засияла обворожительная улыбка. И тут я вспомнила, где видела леди Уитмор, точнее ее портрет: над камином в Большой гостиной, в мой первый визит к герцогу. Не узнала сразу только потому, что художник явно ей польстил, там она была совсем молоденькой. Кстати, эта картина куда‑то делась — на ее месте сейчас висел устрашающего вида пейзаж надвигающейся бури. Я хотела спросить у де Мортена, куда и зачем он спрятал голую девицу, но как‑то не до того было.