Нового командира мы хорошо знаем. Это один из самых опытных летчиков полка, участник боев на
Халхин-Голе. За проявленный там героизм награжден орденом Красного Знамени. Молодежь охотно
летала с ним на задания, полностью доверялась богатому опыту своего командира.
Старожилам полка был памятен довольно неприятный эпизод, происшедший со Стрельцовым.
Впоследствии все стало на свои места, и он оказался прав, но случившееся чуть было не стоило ему
жизни.
...Случилось это еще на Миус-фронте. В полку был парковый день, и все самолеты подвергались
тщательному осмотру. Немало оказалось таких, которые нуждались в ремонте, и вышестоящая инстанция
дала на это разрешение.
Но вот в разгар ремонтных работ на аэродром прилетел генерал и приказал срочно отправить на
выполнение боевого задания одну группу. С трудом удалось отобрать только пять самолетов. Уже на
старте еще один «ильюшин» был задержан из-за обнаружившейся течи охлаждающей жидкости.
В воздух поднялось лишь четыре самолета. Повел группу Стрельцов. А через несколько минут он
передал по радио:
— Возвращаюсь. Мотор работает с перебоями. Четверка сбросила бомбы на полигоне и села.
Стрельцов доложил генералу о причине возвращения. Генерал подозвал Клубова и приказал опробовать
мотор.
Клубов вскочил в кабину, запустил двигатель, опробовал его на всех режимах. Тяга хорошая, показания
приборов устойчивы. Инженер недоумевал.
— Парашют! — приказал генерал.
Надев парашют, генерал ловко вскочил на крыло, сел в кабину, запустил мотор, вырулил на старт и
взлетел.
«Ильюшин» носился над аэродромом, выделывая всевозможные фигуры. Мотор работал ровно и
ритмично.
— Я был бы очень рад, если бы на всех самолетах так хорошо работали двигатели, — сказал генерал, соскочив с крыла только что севшего штурмовика. — [148] Стрельцов просто трус. А за это
расстреливают на фронте.
Это было неожиданно и для Ляховского, и для нас, а особенно для самого Стрельцова. Ляховский знал
его как летчика высокой отваги, честного, прямого и очень порядочного человека. Мы, молодые летчики, да и многие ветераны-сталинградцы, учились у него искусству побеждать противника. И вдруг — трус!..
Нет, тут что-то не так. И Ляховский поспешил к телефону.
Вскоре в полк прибыл заместитель командира дивизии полковник Прутков. Он хорошо знал каждого
летчика и должен был разобраться в случившемся, чтобы доложить подробности лично командующему
Воздушной Армией. Генерал Хрюкин знал Стрельцова как отважного воздушного бойца — смелого, бесстрашного, решительного.
— Я Стрельцову верю. Пусть летает! — ответил командующий.