— Что с Калитиньш?
— Погиб, товарищ майор! — отвечаю и чувствую, как горло сдавил нервный ком.
— При каких обстоятельствах?
И я рассказал, как все произошло, как в самолет Калитина угодил зенитный снаряд, как Игорь направил
горящий штурмовик на вражеские танки. Майор Ляховский внимательно слушал меня. Рассказ о подвиге
Калитина очень взволновал его. Командир достал из кармана носовой платок, снял фуражку и, как всегда
в момент большого напряжения, стал вытирать вспотевшую лысину.
— Такой прекрасный летчик, такой боец!.. А вы почему задержались, товарищ Недбайло? Все давно
возвратились...
Я не мог собраться с мыслями, чтобы коротко ответить командиру. Перед глазами был пылающий
штурмовик Игоря, несущийся к земле.
— Мстил врагу за своего друга, товарищ гвардии майор! — выдавил я наконец.
...Несколько дней не находил себе места. Горе давило меня. Чувствовал себя так, словно был виновен сам
в гибели боевого друга. Никак не укладывалось в голове, что Игоря нет больше в живых. Но рядом с
моей стояла его пустующая теперь кровать.
Однажды, возвратившись из боевого вылета, я направился к шалашу, устроенному для летчиков
невдалеке от стоянки: здесь, под камышовой крышей, можно было укрыться от жары, отдохнуть.
Навстречу — Катюша. Мы поздоровались, постояли, вспомнили Игоря. Он был нашим общим
товарищем, и боль утраты мы испытывали в равной степени. Идем рядом, молчим. Но от этого еще
тяжелее на душе. Надо что-то сказать, спросить.
— А вам не трудно работать на командном пункте?
— Нисколько! — мягко улыбнулась она.
Как мне хотелось, чтобы Катя чаще улыбалась, чтобы сияли ее лучистые глаза, чтобы она, вот так всегда
[53] шагала рядом. В девятнадцать лет очень хочется любить и быть любимым. Тем более, когда у твоей
молодости есть опасный враг — война. И мне снова вспомнился Игорь, юный, жизнерадостный, отважный Игорь Калитин, наш полковой Гастелло. Ему ведь был только двадцать один год...
Глава четвертая
1.
Процесс становления летчика — сложный и многогранный. А если это не просто летчик, а воздушный
боец?
Получилось так, что процесс моего становления протекал непосредственно в сражениях, и практику я
проходил в самых что ни есть натуральных условиях. Это было во времена больших, важных событий —
освобождения Донбасса от гитлеровских оккупантов, стремительного наступления наших войск на
Харьков. Затем была одна из важнейших битв Великой Отечественной войны — на Курской дуге...
Эти события воздействовали на процесс нашего возмужания, хоть мы принимали участие не во всех боях
того периода. Наш полк был частью дивизии, входившей в состав Южного фронта, который с конца зимы