— Мерси, — кокетливо ответила незнакомка, беря сигарету. — А прикурить можно?
Она присела рядом, задымила вместе со мной и принялась болтать без умолку. Даже музыка на летней эстраде ей не мешала.
— Я из Киева? А ты?
— Из Сибири.
— То-то я смотрю, на украинца не похож. И не москаль.
— А кто это?
— Эх, темнота ты дремучая! Москаль — москвич, значит. Или русский.
— А я что, по-твоему, не русский? — слегка обиженно переспросил я.
— Да какой же ты кацап?! Чернявый, а глаза такие волоокие, прямо сейчас бы утонула в них. Меня, кстати, Катей зовут. А тебя, красавчик?
— Дан.
— Даниил?
— Нет, проще. По паспорту — Данила, а друзья зовут просто Даном. Пойдём к морю?
— С тобой — хоть на край света.
К своему английскому совершеннолетию, мне казалось, я научился разбираться в женщинах. С партнёршами для секса проблем не возникало. Лёгкий перегляд, вроде бы ни к чему не обязывающий, но полный вызова и дерзости, чтоб мурашки пробегали по спине. Первые прикосновения, первый поцелуй, и уже понятно, моя это девушка или не моя. Случались, конечно, и ошибки, но редко.
Катя оказалась «моей» стопроцентно. Мы купались голыми по ночам, целовались далеко в море, сплетаясь телами так, что однажды чуть не утонули. Занимались любовью на заснувшем пляже. Шум прибоя, свет далёких звёзд, стоны и жаркие нежные слова, рождающиеся в самой глубине нашего удивительного человеческого существа.
Мир засиял всеми красками. Приморская деревенька уже не казалась глушью, а наоборот, благоприятствовала нашему уединению. Стаса мы благополучно сбагрили на попечение Катиной подруги. Мой приятель не испытывал от неё особого восторга, но, видя наши с Катей довольные физиономии, смирился. Ведь до фестиваля оставалось каких-то два дня.
С мужским братством случился облом, Катя с подругой решили ехать с нами на Казантип.
— У нас есть в заначке триста баксов. Обузой мы вам, мальчики, не будем, — заявила Катюша.
Ехать пришлось недолго. Одна пересадка в Евпатории. Но автобус подошёл быстро. Жара нас не успела разморить. А тепловой баланс организмов поддержало мороженое, купленное Катей в буфете автовокзала, целый пакет, но в душном автобусе мы потом мучились от жажды.
Казантип! Крымская Ибица? Не то! Пресно и буржуазно. Иностранцы, побывавшие на Ибице и приехавшие сюда, даже сравнивать не хотели две тусовки. От Крыма они были без ума. Чёрт бы побрал этих иностранцев! Из‑за них цены на постой в ближайшей деревне Поповке взлетели до заоблачных высот. За койку в летнем домике аборигены заламывали от 50 баксов. Нам посчастливилось выторговать у одной бабульки чистый сарайчик на четверых на три дня за 300 долларов. Катюхиных сбережений как раз хватило. Но теперь все заботы о развлечении и содержании киевлянок пали на наши тощие карманы.