— А что я буду делать в городе? Я же деревенский парень. Нет уж, если надо ехать, то поеду туда, где польза от меня будет. Вон, ребята сказывали, на Алдане золото нашли. Там за год молено заработать больше, чем у нас здесь отнимут. Поеду я лучше в Якутию.
Так мой дед подростком оказался среди старателей. Почти три года он мыл золото на сибирском Клондайке, а когда вернулся в родительский дом, то никакой скотины на подворье уже не было. Отец всех лошадей и коров сам отвел в общее стадо, отдал весь земледельческий инвентарь в колхоз и одним из первых записался в его члены. Жить, конечно, снова стали бедно, подчас голодали, зато все остались живы и здоровы. Далее прибавление в семействе произошло. У Якова ещё одна сестрёнка появилась.
Золото блудный сын отдал отцу со словами: «Сестрам на приданое», а сам пошёл работать в колхоз пастухом.
Яков был парень видный. Высокий. С гривой густых кудрявых русых волос, небрежно заброшенных назад. Веселый, щедрый. Балагур и заводила. Ни дня за партой в школе не сидел, но за словом никогда в карман не лез и был первым парнем на деревне. Девкам он умел вскружить голову.
— А финн — хитрый. С ним хуже всего воевать было. Что японцы, что немцы к порядку приучены. Воевали точно по расписанию. Согласно диспозиции и по всем правилам. А финны — нет, никаких правил не признавали. От больших сражений старались уклониться, партизанили в наших тылах. Небольшие отряды одетых в белый камуфляж лыжников с автоматами внезапно появлялись из леса и громили наши обозы. И снайперы у них были толковые. Могли сутками на деревьях сидеть с винтовками. И только наш брат высунется из укрытия, тут же пуля в голову прилетает. Мы их снайперов прозвали «кукушками», раз на деревьях обитали. Вот повадилась одна такая «кукушка» нашу батарею обстреливать. Человек двадцать, подлец, положил. Не выдержал я такого издевательства и обратился к командиру: «Дозвольте мне, товарищ капитан, с этим «кукушонком» разобраться. Я — сибиряк, охотник, белку в глаз бью. Кому, как не мне, этого снайпера подкараулить». Капитан помялся, дескать, не артиллеристское это дело на снайперов охоту устраивать, но потом всё ж дал добро, потери уж больно большие на батарее были. Выдали мне маскхалат, такой же белый, как у финнов, снайперскую винтовку, и отправился я, внучок, на охоту. Три дня «кукушку» выслеживал, в снегу спал, замерзал, но выследил. Вовек не забуду удивление в глазах финна, когда ему пуля меж глаз прилетела. Я это через оптический прицел хорошо разглядел. И на старуху бывает проруха.