…Меня подобрали археологи — так мне сказали потом. При мне не было ни рюкзака, ни куртки, ни обуви. Только чудесный нож болтался на поясе разорванных штанов с пятнами крови и пустая кожаная сумка лежала рядом. Я бредил и звал кого-то.
Археологи перевезли меня в свой лагерь, потом на Большую землю. Скитался я, как выяснилось, три недели.
…Все уверяют меня, что ничего не было. Все привиделось. А нож? Повезло вам, Андрон Михайлович, такая находка! Мы копаем, копаем, одни черепки да осколки, а тут — законченная работа, и как новенькая, и вязь-то по ножнам такая же, как на черепках и Башне…
На этом записи обрывались.
Мы долго молчали.
— Значит, Степанов — отец Лойко… — сказал наконец Максим.
— Бедная Зое! — дрогнувшим голосом сказала Роська. — И Степанов бедный…
— И Лойко, — сказал Максим.
— И Хота, — добавил я.
— Смотрите, ребята, здесь еще кое-что, — сказал Максим, перелистнув пару чистых страниц.
Страница за страницей шли непонятные формулы — кажется, химические, но я не уверен. Потом — схемы и чертежи. И вдруг Максим воскликнул:
— Это же «Ласточка»!
— Значит, это Степанов хотел построить самолет? Он хотел лететь за Зое!
— Нет, — сказала Роська. — Он бы тогда об этом написал. И смотрите, здесь же совсем другой почерк — и в формулах, и на схемах. Это Игорь.
Да, наверное, это был Игорь. Украв у Степанова тетрадь, он понял, кто кроме дельфинов может стать его оболочкой для бомб. И начал готовиться. На одной странице мы увидели нарисованную карту и узнали дорогу к Запретной зоне. Там же был план Центра. Со всеми домами, вольерами, лабораториями.
— Почему же он не полетел на самолете? — удивился Максим.
— Может, не смог собрать? — предположил я.
— Скорее, передумал, — заметила Роська. — Понял, что анулейцы боятся громкой птицы.
— А скорее всего, он нашел вот это. — И Максим ткнул в еще одну схему.
Мы сразу узнали Маяк. Под ним стоял красный крестик, от которого шла стрелка к Зеленому холму и дальше, через холмы и лес, к Старому городу, где на месте коло стоял еще один крестик. И снова стрелочка, даже две. Одна вела к Новомутороду и дальше, вторая — на восток, к Человеку-со, но не к тому, что был здесь, в городе, а к другому. Вокруг Нового и Старого городов стрелочки — подземные ходы — разветвлялись, пересекая друг друга и путаясь, прерывались, заканчивались вопросительными знаками. Все было прорисовано четко и понятно. Всего на схеме было обозначено четыре Человека-со. Вверху листа стояли три вопросительных знака.
— Он искал другие скалы.
— Получается, все Люди-co связаны вот такими подземными ходами?