Кроме разгонных блоков к космическим кораблям были пристыкованы два двухместных орбитальных самолета «Спираль» Глеба Лозино-Лозинского. Они выполняли роль посадочных модулей. С аэрокосмических самолетов сняли теплозащитные экраны и парашютные системы спасения, ведь в этой экспедиции им не нужно было приземляться в атмосфере. В итоге обе кабины «космических спарок» стали более просторными и позволяли разместиться космонавтам в более массивных лунных скафандрах «Кречет». Специальными манипуляторами лунные спускаемые модули перевели из транспортного положения к центральному стыковочному узлу между двумя корпусами космических кораблей.
Теперь вся эта конструкция с развернутыми «парусами-крыльями» солнечных батарей, ажурными чашами антенн дальней связи, пристыкованными разгонными блоками и лунными посадочными модулями представляла собой единый тяжелый космический корабль «Константин Циолковский».
Вот так фантастический роман Александра Беляева «Звезда КЭЦ», написанный еще в далеком 1936 году, стал гениальным пророчеством. Писатель задолго до первых полетов советского спутника и Юрия Гагарина предугадал основные вехи развития космонавтики.
– Кедр на связи, прием. Проверка бортовых систем завершена, расчеты трассы межпланетного полета подтверждены. Корабль «Константин Циолковский» готов к набору второй космической скорости.
– Вас понял, Кедр. Разрешаю запуск ракетного двигателя разгонного блока. Удачи вам, ребята!
– Понял, спасибо. Экипажу – занять свои места в противоперегрузочных ложементах. Закрыть забрала гермошлемов. Стартуем с околоземной орбиты по направлению к Луне!
Юрий открыл красный предохранительный колпачок на основной приборной панели, повернул стартовый ключ и нажал красную кнопку запуска.
В корме огромного корабля беззвучно разгорелось прозрачно-белое с голубоватым оттенком водородное пламя. Чудовищная энергия маршевого реактивного двигателя столкнула конструкцию массой покоя в более чем пятнадцать тонн с круговой орбиты Земли. Набирая скорость, советский космический корабль «Константин Циолковский» впервые покинул орбиту родной планеты и ушел в необъятные ледяные глубины космоса. Пусть он должен был пролететь «всего лишь» 384 467 километров до ближайшего к нам небесного тела. Расстояние, смехотворно малое по сравнению с неисчислимыми масштабами Вселенной. И все же троих космонавтов на борту советского русского корабля обуял ужас. Всего на секунду, но Глубокий космос обжег души троих посланцев теплой, приветливой и такой родной Земли.