– Не менее логично, чем многое другое в нашей жизни.
Рэйчел рассмеялась. В тоненькой ночнушке, с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами, она была необыкновенно хороша и бесконечно соблазнительна. Она казалась воплощением совершенства. Воплощением свободы.
– А мне кажется, я права. Я слишком долго отказывалась от того, чего хотелось мне самой. Слишком часто мне говорили, что я не права.
– А я никогда не скрывал своих чувств. Так было безопаснее.
Лицо Рэйчел мгновенно изменилось, искаженное гневом и болью.
– Когда ты говоришь о том, что тебе пришлось пережить… Я хочу вернуться в прошлое и защитить тебя. Но не могу. И мне плохо от этого.
Алекс почувствовал, как от ее слов сжалось его сердце.
– Мне не нужна защита, – пробормотал он.
– Сейчас нет. А тогда – да. И мне… мне жаль, что никто не захотел помочь тебе.
– Рэйчел, ты… ты переживаешь из-за меня?
– Да. И не только. Я… хотела сказать тебе потом, но… я люблю тебя.
Алекс застыл.
– Скажи это еще раз, – потребовал он.
Этих слов он ждал всю жизнь. Он не слышал их ни от матери, ни от отца, ни от многочисленных любовниц. Они жгли его душу ледяным огнем. Он ждал, не в силах вздохнуть. Казалось, весь мир вокруг него замер в ожидании ответа Рэйчел.
– Я люблю тебя, Алекс.
Его сердце забилось как сумасшедшее. Он не знал, что делать, что сказать.
– Почему? – Вопрос сорвался с его губ помимо воли.
– Потому что я плакала перед тобой. Потому что я хочу соблазнять тебя, хочу, чтобы ты меня соблазнял, хочу шептать тебе неприличные словечки и петь, когда ты рядом. И ты никогда не осудишь меня. Ты принимаешь меня такой, какая я есть, и это дает мне силы самой принять себя.
– Это все?
– По-твоему, этого недостаточно? Что ж, не буду отрицать, секс с тобой тоже хорош.
Алекс пересек комнату и, схватив Рэйчел в объятия, впился в нее поцелуем. Он не отпускал ее губы, пока они оба не начали задыхаться, пока его легкие не наполнились ее запахом, а кровь горячим ключом не закипела от желания.
Он совершенно потерял голову, не умея принять ее дар и не в силах его отвергнуть. Он точно знал лишь одно: теперь Рэйчел останется с ним.
Его снедало страстное, неистребимое желание привязать ее к себе неразрывными узами. Клятвы, обеты, сила закона… Ему была необходима эта свадьба.
Потому что он не мог позволить себе ее потерять.
– Покажи мне, глубоко ли ты меня любишь, – прохрипел он.
– Как?
– Покажи, – повторил он.
Она расстегнула на нем рубашку и покрыла поцелуями его шею и грудь. Ее пальцы тем временем пытались расстегнуть ремень и молнию на его брюках. Вскоре он уже стоял перед ней обнаженным и ее мягкие ладони гладили его кожу. Постепенно ее руки скользнули к его мужскому естеству, обхватывая, сжимая и дразня его. Ее пальцы двигались уверенно, губы были мягкими, а язык – жарким и ловким.