Проблема принципиального различия лидерства и капитанства в психологии современного менеджмента осознается далеко не всегда. Принято априори считать – раз лучший и если впереди упряжки всей – значит, автоматически может с таким же успехом сколотить и команду. Отнюдь. Лидер (от англ. военно-морского термина Leader – ведущий) – означает «идущий впереди», а, как известно, всеми любимый Василий Иванович Чапаев учил, что настоящий командир только на завершающей стадии боя должен находиться впереди. Лидер в среде бизнеса – это, прежде всего, генератор новых идей и подходов («новатор» – говорили в бывшие времена), специалист по производству и максимально быстрому внедрению ноу-хау, устроитель рисковых гонок и заездов на рыночной трассе с тем, чтобы, спровоцировав остальных, прийти к заветному финишу первым на полкорпуса впереди. Опоздавшим, подразумевается, – кости. Лидеры сплошь и рядом – одиночки по натуре и стилю действия, и тогда для них ближе наименование по той же военно-морской терминологии – «рейдер».
Капитан команды – нечто совершенно иное: он – центр притяжения, а не убегания, и ему никак нельзя далеко отрываться вперед – команду загонишь и цели не достигнешь. (В армии и спорте есть просто замечательное правило: результат засчитывают по последнему. Так вырабатывается командный дух и сглаживается чрезмерная острота межиндивидуального соперничества.)
Безусловно, капитан команды должен обладать всеми признаками «доминанты», но он не обязательно сильнейший. Небезынтересно, но в среде стадных животных, например в волчьей стае, вожак пользуется непререкаемым авторитетом, но он отнюдь не самый мощный по силе и не самый агрессивный по злости. Иными словами, «крутизна» вожака в чем-то совершенно ином, по мнению канадского этолога-«волковеда» Фарли Моуэла. Впрочем, и заморышем с «оторванными» выходками вожак волчьей стаи также быть не может: зверь сильный, умный и в деле беспощадный.
Бизнес зачастую многое теряет, когда вместо капитана в сплоченную команду бросает «взгонщика»-лидера. Начнутся перегоны на взаимоистребление… А может быть, так и было задумано с точки зрения конкуренции? По сути дела, тонко рассчитанная диверсия под благовидной маской – инициатива. Иногда команда выживает, сбросив лидера на внешние рубежи: пусть дерется с неизведанным на благо общей цели. Потому как едва ли не главенствующий аспект живучести и слаженности команды – это ее цель.
Команда создается под цель. Команда и цель – понятия одной неразрывной связки. Если нет цели – команда неизбежно рано или поздно распадется. Неформальное товарищество, дружба нередко на поверку оказываются неосознанным командным устремлением навстречу друг другу. Но только до той поры, пока есть общая цель. Никакие общие вечеринки, посиделки, эмоциональные праздники и встречи притяжение общности не спасут, если цель исчезла. Чем серьезнее команда, тем весомее и адекватнее должна быть цель. Команда ее не просто должна знать, она будет дышать ею и думать только о ней. В предельной открытости и общности цели для всех членов команды таится секрет нелюбви к командам всех «закрытых» политических и административно-иерархических систем. Хотелось бы управлять, не объясняя многого, но с командой такой фокус не проходит: как минимум, цель ей должна быть известна. Опять же, хорошая команда, простите за сравнение, что хорошая служебная собака – бросившуюся на рывок ее порой трудновато остановить. И уж совсем нерентабельно – переучивать прежние команды на новый смысл. Только «собаку» испортишь.