– Довольна – не то слово, – прошептала девочка. – А можно… Можно тебя обнять?
«Попробуй», – повела кошка ухом.
Полностью обхватить её большое горячее тело было немыслимо: руки юной княжны не смыкались. Она просто уткнулась в кошку, ощущая в себе жаркие толчки ликующего, смеющегося и искрящегося счастья.
«Ладно… Наелась я, спать охота, – мурлыкнула Смилина. – Вздремну чуток. А ты уж будь любезна – не тормоши меня. Смотреть – смотри, а спать не мешай».
– Я не буду мешать, Смилинушка, – с восхищённым придыханием шепнула девочка. – Отдыхай.
Даже просто любоваться спящей кошкой было счастьем. На Свободу тёплыми волнами накатывала нежность, руки сами тянулись погладить и почесать, но, как известно, давши слово – держись. Она разглядывала подушечки огромных лап и втянутые когти со смесью умиления и трепетного уважения. Если Смилина их выпустит, они в длину будут с палец взрослого человека. Уши хотелось мять и целовать, а в пушистый живот – уткнуться.
Она не смела потревожить сон чёрной кошки. Костёр дотлевал и курился дымком, серые струйки которого уносил ветер. Свобода бродила вдоль берега, собирала сосновые шишки и пыталась сцепить их меж собой чешуйками. Соскучившийся Леший звонко заржал, и Свобода шикнула на него, приложив палец к губам.
– Тш-ш… Не мешай Смилине спать!
Застоявшемуся коню надо было дать размяться. Вскочив в седло, княжна направила Лешего вдоль кромки воды. Они проскакали так версты две и развернулись обратно, в сторону Смилины. Вскоре показался потухший костёр и лакающая озёрную воду чёрная кошка. Завидев её, конь вдруг начал шарахаться, пронзительно ржать и приподниматься на дыбы.
– Леший, Леший! Ты чего, дружок? Это же Смилина! – пыталась успокоить его Свобода.
Леший так взвился, что княжна ощутила ногами леденящую пустоту вместо стремян. Сосны закачались, звеня, набрякшее тучами небо было готово брызнуть дождём. От удара о песок она ощутила во рту солоноватый привкус крови.
– Свобода!
Её приподняли могучие руки Смилины, внимательно ощупывая, а за незабудковую бездну заботы и тревоги в её очах княжна отдала бы все сокровища мира.
– Цела, родная? Где болит?
Кажется, ничего не было сломано. Свобода только немножко прикусила язык, но гораздо больше она тревожилась за убежавшего в лес коня.
– Ничего… Я цела. Найди Лешего, догони его! – выдохнула княжна, садясь.
– Ничего твоему Лешему не будет, – сказала женщина-кошка спокойно, облачаясь в одёжу. – Ежели что, домой прибежит.
– А вдруг волки на него нападут?! – вскричала княжна.
– Тут волки средь бела дня не рыщут. Днём они спят, а кормиться выходят ближе к ночи.